Там, за горизонтом. Александр Сапегин
и запасных комплектов батареек? Сашка по жизни был запасливым хомячком.
Забрав фонарь, жена ушла.
– Не бойся, мы не заблудимся и на первый этаж не полезем, – наказав детям слушаться отца и ни на шаг не отходить от последнего, усмехнулась на прощанье Наталья.
Не успели Николай Топоруков и Михаил расставить отпрысков для коллективного снимка на фоне лаза, ведущего к четвёртому залу, как до ушей всех присутствующих со стороны входа в пещеру донёсся нутряной, вызывающий мурашки человеческий крик – резкий, пронзительный, словно кричащего пилили тупой пилой или жгли раскалённым железом. Застыв на одной ноте, этот не крик, а скорее обречённый животный вой, резко оборвался.
– Мяу! Мяу! – ударив по ушам в наступившей тишине, одновременно зацарапались котята во внутренних карманах куртки.
– Так, дети, сидите здесь! – приказал Михаил. – Николай, за мной!
– А что нам делать? – из-за темных каменных колон, подсвечивая фонарями, показались перепуганные школьники во главе с учительницей.
– Будьте здесь, мы за вами вернёмся. Коля, не спи, шевели мослами!
Тишина давила. Скрывшись за подрагивающими лучами фонарей и обмотавшись мантией тьмы, она всей массой шорохов, сдавленным учащённым дыханием, который подгоняет адреналин в крови, давила на психику.
Каждый шаг, скрежещущий по каменной крошке, каждое эхо перепуганных детских голосов, долетающее из враз помрачневших глубин пещеры, словно пенопластом по стеклу или наждачной бумагой чесали по оголённым нервам.
Михаил весь превратился в слух, выверяя каждый шаг и предварительно заглядывая за каждый каменный выступ или поворот извилистого хода, соединяющего второй и первый залы.
– Что там? – Странно было слышать в густом мужском басу дрожащие нотки.
– Ничего, Коля, пусто. Не ссы, прорвёмся. – Михаила крайне нервировал Николай, отчаянно пыхтящий позади.
И так нервы что-то ни к чёрту, так ещё этот мастодонт добавляет.
Остановившись перед выходом в первый зал, из которого до входа вела прямая кишка, Михаил посветил фонариком в сторону школьного друга. Вид Николая не впечатлял: здоровенного мужика сковал страх. И так чувствуешь себя засунутым прямиком в дешёвый голливудский ужастик, в котором безмозглые герои прутся не пойми куда, так ещё помощничек абсолютно не вызывает доверия. Кто бы знал, что Топоруков для разведки не годится от слова совсем. В горы с таким, а тем паче в гору, лучше не ходить. Пацаном он смелее был. Интересно, куда всё с возрастом делось?
Топоруков не шёл – тащился, волоча за собой ноги.
Вот он споткнулся о какой-то торчащий из каменной тверди наплыв и сам себе засветил фонарём в лицо.
Ослеплённый, вместо того чтобы остановиться, он сделал несколько торопливых шагов вперёд, всем телом налетев на Михаила и чуть не сбив того с ног.
– Твою… Осторожно! – охрипшей змеёй прошипел Михаил, схлопотав локтем в ухо.
– Я… – залепетал Топоруков.
– Головка