Анатомия американского национализма. Анатоль Ливен
в них беззаветно верил, особенно в непогрешимость Америки, в то, что Америка готова творить добро и является средоточием человеческой свободы и прогресса. Он «искренне и твердо верил в миф об американской исключительности»215. Как превосходно сказал Гарри Уиллс, Рейган был «демагогом, просто пустышкой для черни»216.
«Микстура», которой Рейган потчевал нацию, превосходно подбадривала американцев, которые тяжело переживали и поражение во Вьетнаме, и жесткие политические разногласия в стране, и Уотергейтский скандал, и иранской кризис с заложниками. Но самым важным ингредиентом этой «микстуры», по словам Вудворда, стало «утверждение» Рейганом национальных мифов Америки. Он смог так осуществить это, что не только подбодрил, но объединил большинство американцев. Добродушие Рейгана, его актерское мастерство, а также то, что он искренне отождествлял себя со своей страной и земляками, помогли ему сделать больше для объединения народа, чем это удалось Джорджу Бушу, который предложил американцем ту же «микстуру», но в значительно более резкой форме.
В своей блестящей статье 1982 года «Ремонт и техобслуживание общественных мифов» (The Care and Repair of Public Myth) Уильям Х. Макнейл рассмотрел классические американские мифы о превосходстве и доброжелательности и отметил, что «сегодня никто, пожалуй, не сможет вновь утвердить эти дискредитированные понятия, несмотря на то что общественная риторика часто намекает на их существование, не говоря об этом напрямую. У политиков и журналистов выбор, и в самом деле, невелик, так как бросается в глаза отсутствие должным образом переработанных и восстановленных национальных и международных мифов»217.
Этот отрывок дает представление о том, за что должен нести полную ответственность Рейган, да и, по сути, те, кто голосовал за него. В конце концов, они избрали его отчасти именно потому, что ему так хорошо удавалось восстанавливать их мифы о своей стране, в том числе и веру в то, что война во Вьетнаме была благородным крестовым походом218. В результате, хоть американцы интуитивно и понимают, что вьетнамский тяжелый опыт не следует повторять ни в коем случае, они, по сути дела, не извлекли из этого опыта никаких более серьезных уроков. Именно поэтому в наше время и оказалось возможным «вновь утвердить эти дискредитированные понятия».
Одна из причин заключается в том, что, хотя война во Вьетнаме была ужасным опытом для тех американцев, которые там воевали, их было не так уж и много. Кроме того, как уже отмечалось выше, в отличие от европейских и азиатских войн, а также в отличие от вьетнамцев в этом отношении, на американцев у себя в стране война фактически не повлияла: «Ощутимых последствий катастрофы в Юго-Восточной Азии для большинства американцев, кажется, практически не было»219. Этого личного опыта участия в войне, безусловно, не было ни у самого Рейгана, ни у Джорджа Буша и остальных членов его администрации (2000–2004 года). Хотя все они были призывного возраста во время войны во Вьетнаме, но по каким-то причинам не служили.
С