Близкие. Роман в рассказах о настоящих нелюдях. Тая Ларина
Чучело. Его это больше не умиляло. Скорее пугало и раздражало. Поначалу он даже думал, что Инга притворяется, специально кажется совершенно беспомощной. Чтобы он чувствовал себя рядом с ней большим и сильным. Что им, бабам, только в голову не придёт. Потом ему стало казаться, что она переигрывает. Ну нельзя же в самом деле падать на ровном месте и через раз застревать в нормально работающем – новом! – лифте. Димка злился, он не любил, когда его обманывают, тем более, так грубо и глупо. Он даже начал кричать на Ингу, чего раньше не позволял себе ни с одной девушкой. Инга смотрела на него, растерянно хлопала глазами, и сразу начинала плакать. Искренне, по-детски, словно правда не понимала, что она сделала не так. Димку в таких случаях просто корёжило. Он уходил. Чтобы не ударить её со всей дури.
Ингина мелкая неудачливость казалась заразной. Он то и дело ловил себя на том, что умудряется споткнуться – точно так же, как Инга – на ровном месте. Он начал забывать дома зонт, а если точно и специально брал его с собой, тот обязательно ломался прямо под дождём. Налетал сильный ветер, бесцеремонно выламывал пару спиц и тут же стихал, как не было. Димка злился, и на дождь, и на ветер, и почему-то на Ингу. Словно это она, словно она специально. От его крика она теперь затихала, пряталась куда-то глубоко в себя, и больше не плакала. Только смотрела – печальными щенячьими глазами. Главное, не ударить, главное, ни в коем случае не ударить.
Это казалось Димке самым страшным. Если он не выдержит и хотя бы раз занесёт руку, он сразу же перестанет быть собой, спокойным, выдержанным собой. И станет кем-то другим, чужим и страшным. Как несуществующий отец в несуществующем космосе.
Кошка
А вот у Маши бабушка была ведьма. Это было нормально, Маша давно привыкла и не боялась. Отец так и говорил: старая ведьма! И сплёвывал. Машина мама почему-то очень огорчалась, но не спорила, только глаза опускала и становилась как будто ещё меньше.
Маше очень хотелось познакомиться с настоящей ведьмой. Она представляла себе, как идёт в красной летней панамке через сказочный лес (Маша почему-то видела не настоящие деревья, которые росли в парке возле дома, а нарисованные – из книжки). Вот идёт она по нарисованной дороге между огромных нарисованных ёлок, и видит вдалеке избушку (избушка была настоящая, из зелёных от старости брёвен). А из избушки навстречу ей выходит старая ведьма, её, Машина, бабушка. И так радостно в этот момент становилось, так весело!
Но бабушка навстречу не спешила. Она уже видела Машу – новорождённой. А какая разница, неделя ребёнку, или пять лет? Всё равно ничего интересного. Маша всё понимала, и на бабушку не обижалась. Только фантазировала, как подрастёт, станет наконец интересной, познакомится с бабушкой и понравится ей. И может быть, даже будет жить с ней в её волшебной зелёной избушке в нарисованном лесу. А ещё у них будет кошка! Рыжая и пушистая. У Машиного отца была аллергия на кошек. И на собак. И, кажется, немного на Машину