Дети Времени всемогущего. Вера Камша
не то что сейчас…
– Управляется с копьём лучше старого Френга, – нехотя признал северянин, хотя Гаю что Френг, что не Френг…
– Ты видел, откуда они взялись?
– Вылезли прямо из ничего… Ну то есть совсем из ничего. – По крайней мере в этом, как его, «кентауре» рёт не сомневался. Он прикидывал, как обойти великана, вот и смотрел в нужную сторону. – Там, понимаешь ли, зарябило, ну, как… Одним словом, вроде…
– Сволочи! – Вскочивший Гай не слушал. – Разбили… И эти тоже… Не вышло у нас ничего…
– Да ладно, не в могиле слава!.. Фенгл всё знает, и это тоже…
Рёт поднялся на ноги; голова уже совсем не кружилась, а стоя было видно не в пример лучше. Парни снова смыкали строй, к ним присоединилась бóльшая часть тех, кто стоял у входа в храм. Значит, сумасшедшие у алтарей держатся.
– Останови их! – вдруг заорал Гай. – Останови своих! Вы… мы не должны их трогать!.. Никого!
– Наше дело наёмное, – не слишком уверенно откликнулся Гротерих. – Приказано.
– Кем?! Сволочью этой краснобородой? Сенатом? Да кто они такие, чтобы… Время Всемогущее!..
Из-за окольчуженных спин вновь прогремел тот самый чужой клич. С верхней галереи полузнакомым сигналом откликнулась боевая труба, и тут же над балюстрадой поднялась и закачалась огромная вызолоченная статуя, из тех, что обожал Мирон. Под дружный вопль жрецов и сенаторов истукан рухнул вниз, заставив рётов попятиться.
– Гротерих! – Гай в восторге сжал плечо ошалевшего северянина. Хорошо хоть здоровое. – Даже если здесь все разнесут, я это… нарисую!
– Нарисуешь, нарисуешь… Этих уродов и вчетвером не поднять, разве кто-то вроде… Слушай, кто же там, наверху?! И сколько их?!
Ульвингу тоже это хотелось знать, и он с пятёркой мечников уже мчался к лестнице. Не успел. Сверху пятились поднявшиеся раньше. Пятились, выставив копья навстречу какой-то угрозе.
Прояви раззолоченные задницы твёрдость и вели страже сразу же атаковать, та бы подчинилась, так ведь нет… Насвятотатствовали, голубчики, дождались божьей кары и обделались, а охрана затевать новую драку не рвётся – смотрит себе на начальство и ждёт. Задницы видят, что стража – в сомнениях, и трясутся ещё сильнее. Так все и стоят – легионеры у лестницы, а напротив эти… храмовые.
– Что делаем, сенатор?
– Знакомимся, комендант!
– С этими? «Золочёными»?
– Нет, с четвёркой у алтаря.
Приск поискал глазами Сервия. Тот был там, где дóлжно. Как и прежде.
– Знаешь, что делать? – Помощник кивнул, комендант привычно расправил плащ и лишь сейчас понял, что плащ – парадный. Значит, тогда его переодели? Это ж надо умудриться – умереть и не заметить…
– Идём, комендант?
– Идём, сенатор!
Вперёд, меж двух застывших шеренг – высокой, раззолоченной, и стальной, пониже. Чеканя шаг, словно во время триумфа. Странно они, должно быть, выглядят… Шальной неотвязный коняга, ветеран в начищенном доспехе и сенатор с имперским Роем