Установленный срок. Энтони Троллоп
как включить электрическую фару моего трехколесного велосипеда и с грустным сердцем отправиться обратно в Дом правительства в Гладстонополисе.
Глава IV. Джек Невербенд
Прошло шесть месяцев, которые, должен признаться, были для меня периодом больших сомнений и несчастий, хотя и сменялись определенными моментами триумфа. Конечно, по мере приближения времени вопрос о проводах в колледж Красвеллера стал широко обсуждаться общественностью Гладстонополиса. То же самое произошло и с любовью Абрахама Граундла и Евы Красвеллер. В общине были "еваиты" и "авраамиты"; ибо, хотя брак еще не был окончательно разорван, было известно, что два молодых человека совершенно разошлись во мнениях по вопросу о проводах старика. Защитники Граундла, которых можно было найти по большей части среди молодых мужчин и молодых женщин, утверждали, что Абрахам просто стремился выполнять законы своей страны. Случилось так, что в этот период он был избран на вакантное место в Ассамблее, так что, когда вопрос был вынесен на обсуждение, он смог публично объяснить свои мотивы, и надо признать, что он сделал это добрыми словами и с определенной долей юношеского красноречия. Что касается Евы, то она просто стремилась сохранить оставшиеся годы жизни своего отца, и было слышно, как она высказывала мнение, что колледж был "сплошным надувательством" и что людям должно быть позволено жить столько, сколько угодно Богу. Конечно, с ней были пожилые дамы из общины, и среди них моя собственная жена, как самая старшая. Миссис Невербенд никогда раньше не занимала видного места ни в одном общественном вопросе, но по этому поводу она, казалось, придерживалась очень теплого мнения. Было ли это вызвано исключительно ее желанием способствовать благополучию Джека или размышлениями о том, что ее собственный срок проводов постепенно приближался, я так и не смог до конца определиться. Во всяком случае, ей оставалось десять лет, и я никогда не слышал от нее никаких выраженных опасений перед уходом. Она была, и остается, храброй, хорошей женщиной, привязанной к своим домашним обязанностям, заботящейся о комфорте своего мужа, но сверх всякой меры заботящейся о том, чтобы все хорошее выпало на долю этого козла отпущения Джека Невербенда, для которого, по ее мнению, нет кого достаточно богатого или достаточно величественного. Джек красивый мальчик, я согласен, но это почти все, что можно о нем сказать, и в этом вопросе он был диаметральной противоположностью своему отцу с самого начала и до конца.
Очевидно, что при таких обстоятельствах ни один из этих моментов триумфа, о которых я упоминал, не мог прийти ко мне в моем собственном доме. Там миссис Невербенд, Джек, а через некоторое время и Ева заседали вместе в вечном совете против меня. Когда эти встречи только начались, Ева все еще признавала себя обещанной невестой Абрахама Граундла. В этом было и ее собственные клятвы, и согласие ее родителей, и, возможно, что-то от оставшейся любви. Но вскоре она прошептала моей жене, что не может не испытывать ужаса к человеку, который стремился убить ее отца, и мало-помалу она начала признаваться,