Вальс под дождём. Ирина Богданова
быстро сказала мама.
В ответ раздалось неясное бормотание соседки с горячей истеричной интонацией. Потом всё затихло, звякнул чайник, и послышался резкий вскрик.
Ссорятся они там, что ли? Чтобы понять, что происходит, я вытянула шею и незаметно выглянула в щёлку.
Мама и Светлана Тимофеевна, обе в ночных рубашках, стояли на кухне обнявшись и смотрели, как чайник на керосинке выпускает пар из носика. На полу валялась разбитая чашка, а оконное стекло успело запотеть, и по нему ползли мокрые дорожки от приоткрытой форточки.
Первой опомнилась мама:
– Чайник вскипел!
Не отпуская руки с плеча Светы, мама потянулась к керосинке и затушила огонёк горелки.
– Я знаю, мой муж погиб, – с протяжным вздохом простонала Светлана Тимофеевна. – Иначе он обязательно бы дал о себе знать. Прислал бы телеграмму или письмо. Хоть две строчки! Хоть одно слово. Он знает, как я его жду.
Мама погладила её по голове, как маленькую:
– Света, он ещё напишет. Ты верь. Посмотри, какая вокруг неразбериха! Войска то наступают, то отступают, на дорогах беженцы, поезда заняты под воинские эшелоны. Подумай сама, как легко затеряться письму.
– Нет! Нет! – Светлана Тимофеевна отчаянно замотала головой, а потом прижала руку к сердцу: – Я вот здесь чувствую, что он погиб. Он ведь пограничник, а значит, принял первый удар. Одна радость, что сын в безопасности. Я звонила в Ленинград, бабушка сказала, за лето вытянулся, как зелёный росточек. – Тыльной стороной ладони Светлана отёрла мокрые глаза, и я увидела, что её лицо опухло от слёз и стало каким-то старым и дрожащим. – Мне нужно завтра ехать за сыном в Ленинград, но поезда отменили. Что делать? Ума не приложу.
Её рот искривился в безмолвном плаче, и мама торопливо кинулась наливать ей чай:
– Выпей чаю, Светочка. Нам всем сейчас надо набраться мужества и терпения.
Мамин голос звучал тихо, но твёрдо, словно бы это не она недавно рыдала под одеялом от тоски и страха за мужа.
Фигуры мамы и Светланы отражались в оконном стекле, создавая иллюзию, что тесная кухня полна народу.
– Мы познакомились, как в романе, – после долгой паузы тихо произнесла Светлана. – Ко мне пристали хулиганы, и случайный прохожий мигом раскидал их по сторонам, а потом проводил меня до дома. Мы познакомились. Он был сильный, мой Лёша, чемпион военного округа по самбо.
– Он не был, он есть, – поправила мама.
– Был, – упрямо сказала Светлана. – Такие, как он, борются до конца.
Я подслушивала их разговор, стоя босиком, в тонкой маечке и трусиках. От сквозняка из форточки холодом тянуло по ногам, поднимаясь к коленкам с гусиной кожей. Я понимала, что поступаю плохо и непорядочно, но не сдвинулась с места. С чашками чая в руках мама и Светлана уселись рядышком на табуретки.
– А я должна была выйти замуж за другого, – внезапно сказала мама, медленно растягивая слова.
Я замерла.
Историю про то, как мама не дождалась из армии дядю Сашу Моторина, в нашем дворе рассказывали вскользь, с осуждением, но мама и папа никогда