Преодоление. Валерий Туринов
над городом, и до посада долетели эти отголоски нервные… Так созывали по важному случаю, чтобы решать свою судьбу, всем городом, выбирать на всех одну долю.
Колокол на Спасо-Преображенском соборе затих. И к собору потянулись горожане.
Служба в соборе прошла как обычно. Но необычным было время. И прихожанам предстояло не совсем обычное продолжение службы.
– Граждане Нижнего! – после службы обратился протопоп Савва к горожанам. – Москва – голова всем городам русским – оказалась в руках польских! А содеялось это от разлада в народе нашем! Скорбим мы все о том разладе! Скорбим!.. И вот сейчас здесь, во граде нашем, посадские поднялись на дело «всей земли»! За гробы наших отцов и дедов! За церкви православные! За матерей наших, жён и детей малых, старых и немощных! И я призываю вас, собравшись всей землёй, ополчиться на «литву», на короля польского!.. Выступить на защиту Родины нашей, поруганной «литвой» и поляком, что засели в Кремле, в самом сердце нашей многострадальной Родины!..
Служба прошла. Простой народ разошёлся. Городские же власти, захватив с собой протопопа и Кузьму с его единомышленниками, прошли в приказную избу. И там прошёл городской совет. И на нём был принят приговор о сборе средств на строение ратных людей.
В один из сентябрьских деньков, на бабье лето, в Земской избе Кузьма столкнулся в споре со своими советчиками. Спор зашёл о воеводе их ополчения. Предстояло обсуждение кандидатуры воеводы в городском совете. И торговые мужики сильно интересовались этим вопросом.
– А надо бы, мужики, как я, по простоте своей, считаю, в воеводы мужа честного. Чтобы ратное дело ему за обычай было, – начал Ивашка Васильев.
– Да, да, должен быть искусен в ратном деле! – согласился Гаврилка. – Но, – лукаво усмехнулся он в бороду, – искусен-то да! А вот возьмёт и сдаст искусно твоё войско тому же Гонсевскому… Кхе-кхе!..
– Ох, Гаврилка, ну и смышлён же ты! – зашумели мужики.
– Такого надо, который в измене незамечен был! – заявил Анисим Солоницын, торговец в Житном ряду.
– Вот это ты сказал точно, – согласился Кузьма с ним. – Поэтому князь Василий Звенигородский не подойдёт!
– Это почему же не подойдёт? – взъерошился Андриан Спирин. – Я за него положил пятую деньгу! А она у меня немалая! Горбом нажил, горбом!..
– Ну, так и горбом?! – засмеялись мужики, зная плутовство Андриана со своими лавками, по найму их москательниками.
– А то и не подойдёт, что свояк он Михаилу Салтыкову! «Кривому», Салтыку! Тот же сейчас при короле! Не пройдёт твой князь! Жилу положу – не пройдёт! – показал Гаврилка кукиш Андриану.
– Да нет у тебя уже той жилы! Ха-ха-ха! – засмеялся над ним Потапка. – Все бабы говорят о том!..
Андриан же, оправдываясь, вскричал:
– Ну, я же не знал, мужики! Ей-богу, не знал!
– Коли не знал, то и спроса с тебя нет! – заключил Кузьма.
Потапка подсказал, что ещё есть Иван Биркин, при воеводах он здесь сейчас.
– Этот тоже