Джангл. Евгений Николаевич Матерёв
забавно.
– Ну так чего надумала?
– Насчет чего?
Я достал из кармана два билета в отель «Космические гитары».
– Едем?
00:01 Я не против.
01:13 Из-за тебя мне не уснуть! Ты не колдунья?
Да, сегодня фантазия долго не давала уснуть Павлу, тем более за окном сейчас необыкновенные и воодушевляющие белые ночи. Ещё эта мелодия приставучая[5] – тоже не даёт погрузиться в сновидения.
Паша никак не мог отложить свою воображаемую гитару.
В клипе Боно с девушкой ехал на карете, а Паша вообразил себя с Викой в лодке. В клипе было много всяких ряженых, зато в Пашиной мечте ему подпевали простые прохожие, которые прогуливались по набережным: «Оу-оу, это прекрасно!» Душевно получилось.
Не обманывай себя,
Не прячь свои чувства,
От любовного томленья
Вдруг проснётся вдохновение.
(Оу-оу, прекрасно)
Если в ночной тиши
Стихи будут рождаться,
Ты момент не упусти,
Положи их на бумагу.
(Оу-оу, прекрасно)
В твоих рифмах она найдёт
Ночей бессонных свежесть,
(Оу-оу, прекрасно)
Покажи между строк,
Что испытываешь нежность,
(Оу-оу, прекрасно)
И тогда в сплетеньях слов
Она почувствует твою любовь.
(Оу-оу, прекрасно)
Не бойся глупость написать
– её ты не напишешь;
За то, что от сердца идёт,
Никогда не будет стыдно,
(Оу-оу, прекрасно)
Слова спонтанно сошлись,
Твою душу согревая,
Это шаг к её сердцу,
Это настоящий праздник.
(Оу-оу, прекрасно)
В твоих рифмах она найдёт
Ночей бессонных свежесть,
(Оу-оу, прекрасно)
Покажи между строк,
Что испытываешь нежность,
(Оу-оу, прекрасно)
И тогда в сплетеньях слов
Она почувствует твою любовь.
(Оу-оу, прекрасно)
От ожидания познав томленье
И радость от милой появленье,
Не сдерживай порыв души,
Ещё раз признайся ей, скажи…
Глава четвёртая
Поэты на заводе
На следующий день Павел немного опоздал на работу; и бессонница тут ни при чём. Дефицит сна, впрочем, не сказался на его креативности. Быстро поздоровавшись с коллегами, кои повстречались на пути, заведующий задержался у Игоревича, который в это время настраивал кулачки в патроне. Пересказать их диалог как есть Паша не может: фантазия бьёт ключом. Поэтому он передаёт слово… э-э-э… Уильяму нашему Шекспиру!
На цех опустилась кромешная тьма; лишь в кругу света, падающего сверху, видно Валерия Игоревича у станка. Токарь уверенно вращает патрон, в левой его руке поблёскивает ключ. Одежда на работнике времён шестнадцатого века: рубаха, шоссы[6], передник. Ох, и нацепляет он стружки на свои чулки: будет как новогодняя ёлка. На станке готическим
U2 – Sweetest thing.
В средние века – мужские чулки.