Бездна. Юрий Владимирович Сапожников
рывком и швырнул вниз. Или очень крепко толкнул на уровне ключиц в тоненькую грудную клетку, так что перевалилась девчонка через невысокие перила и полетела, трепеща волосами, будто похоронным флагом. Да, остаются вопросы – зачем убивать и кому это нужно?!
Вот и пригласил Сапегин старого товарища, оперативника и просто опытного человека – дядю Колю, майора Важенина, чтобы в непринужденной обстановке поговорить с ним о деле. Для пущей неформальности позвал в ресторан девушек – свою помощницу с подружкой, ибо слабость майора к женщинам, тем более, молодым и высоким, Владимир хорошо выучил.
Ближе к вечеру идея стала казаться не такой блестящей. Дядя Коля, выпив изрядно, шутил без остановки, вспоминал случаи из боевой молодости, и посвящать его в детали свежего события Сапегину хотелось все меньше. Происшествие прошло в оперативной сводке, и они с Важениным его вкратце обсудили, причем о знакомстве Арины со всей честной компанией майор уже знал. Наверняка знает и о беременности погибшей. Кстати, Арина не говорила Сапегину, прося о встрече, ничего такого. Да и вообще, тревоги в ее сообщениях не чувствуется. Вот они, в телефоне. Перечитать снова, в сотый уже раз.
– Ты куда, братан? – майор схватил за руку Сапегина, поднявшегося из-за столика, – погоди, сейчас дорасскажу девчонкам, и курить пойдем. Ну, вот, а прапорщик, придурок, хватает эргэошку и прямо в кузов ее – бац!.. Только ошметки, блин, полетели!..
– Да я в туалет, Колян. Потом покурить выйду.
Владимир высвободился из цепкой хватки товарища и двинулся к выходу, лавируя между столами, от которых улыбались шлюхи и поднимала ладони в знак приветствия городская богемная шушера. Преданная, будто умная овчарка, помощница, сперва страдавшая от неразделенных чувств, позже смирившаяся с правилами Сапегина – на работе ни-ни, встала следом. На выходе нагнала, шепнула:
– Уходишь? Куда мне дядю Колю? Светке он, вроде, не очень…
Сапегин помедлил секунду, отодвинулся на шаг, отведя глаза от ее пронзительного синего взгляда, пробурчал:
– В туалет, действительно. Вернись в зал. Хотя погоди, Катя. Тебе самой-то Арину жалко? Подруга твоя, все же… была.
Она снова приблизилась, поймала в полумраке коридора его кисть, спросила твердо:
– Поговорить хочешь? Думаешь, если слез не лью, значит, все равно мне? К тому же Арину именно я познакомила с вами. Твои же друзья из нее шлюху сделали, не я.
– Как это – «сделали»?! А может, такая и была? – Сапегин вскипел, дернул за руку собравшуюся уходить Катерину, – чего мне тут втыкаешь, дура?
Она спокойно обернулась, опять просверлив его злыми глазами, тихо сказала:
– Может, и была. Мне-то что? Насчет «жалко». Не знаю. Ее выбор. Я пошла. Там люди, неудобно.
Она двинулась назад, качая полноватыми бедрами. Сапегин остался стоять, через миг окликнул:
– Она тебе не звонила? Спросить забываю… Писала, может? Ничего не вяжется в голове.
– Нет. Я с ней не общалась давно. Поскольку в круг ваших поклонниц