Право жить. Михаил Александрович Савинов
диагностировали ещё и сотрясение мозга.
Лично мне, как это ни странно, за всё это время никто так ничего и не предъявил, хотя слух о той драке прошёл по району шквальной волной и поднял мой авторитет среди дворовой шпаны на предельно высокий гребень.
Так в напряжённом ожидании развязки прошёл весь последний летний месяц. И вот тут буквально в один из финальных его дней, расслабленной походкой бредя домой с прогулки, и уже практически уверовав, что худшее осталось позади, неожиданно сталкиваюсь с тем, к чему мысленно готовился всё это тревожное время.
До подъезда своего дома мне оставалось пройти совсем немного, максимум двадцать шагов, когда рядом со мной неожиданно и резко остановилась почти нулевая чёрная волжана – машина по тем временам крутая и самая желанная для большинства автомобилистов.
Почти сразу из-за руля, подчёркнуто вальяжно, вывалился высокий жилистый парень лет двадцати пяти, с темно-синими татуировками по обеим рукам. С открытой наглецой пройдя по мне внимательным взглядом, он, сверкая золотой фиксой, с хорошо читаемым нажимом поинтересовался:
– Не ты ли, братела, на Валова откликаешься?
Понимая, что время гнетущей неопределённости прошло, разом собравшись в монолитную боевую машину, в ответ утвердительно киваю головой.
– Да, типа того, – отвечаю я, попутно пытаясь определить степень угрозы, скрывающейся за тонированными стёклами автомобиля. Самоуверенного приблатнённого водилу я в разработку не брал, бросить его тощее тело на асфальт, было для меня делом одной секунды.
– Да не напрягайся так, пацанчик, – хитровато щурясь, кинул мне тот. – Присядь в тачку на пару минут, с тобой серьёзные люди перетереть хотят. И прими к сведению, заднюю лучше не включай, не советую.
Последние слова, словно огнём, обожгли меня. Уверенно подойдя к передней двери машины, решительно дёргаю её на себя и, только ознакомившись с начинкой просторного салона, чуть сбрасываю максимально нервное напряжение.
– Присаживайся, Саша, – уверенным и спокойным тоном кинул мне мужчина, по-хозяйски раскинувшийся на заднем диване залётной, скорее всего питерской Волги.
Красноречиво указав глазами на сидение машины, он подчёркнуто вкрадчиво добавил – Разговор будет у нас короткий, но ровно по делу.
Человек в машине выглядел лет на тридцать, тридцать пять – не больше. Более чем уверенный голос, холодный волевой взгляд и мощные покатые плечи невольно свидетельствовали о его сильной во всех отношениях личности.
Примерно с минуту незнакомец молча, с нескрываемым интересом, изучал мою, чем-то заинтересовавшую его личность, на что, будучи не очень большим любителем подобных смотрин, я, не удержался и с ехидцей в голосе спросил:
– Что-то не так, уважаемый?
– Да, нет, всё как раз в цвет, – улыбнулся краем губ незнакомец. – Возможно, ты не знаешь, но наслышаны мы, парень, про твои подвиги на ринге как впрочем, и косяки вне его, и, честно скажу, пришлось мне за тебя стойку