Зимний сад. Кристин Ханна
большим удовольствием.
Пока Дэнни разговаривал с вождем и расплачивался за съемку, Нина упаковала оборудование и собрала вещи. Затем установила на песке антенну спутникового телефона, развернула ее и отрегулировала направление, ловя сигнал.
В офисе редакции ожидаемо никого уже не было, поэтому она оставила для Сильвии сообщение и пообещала перезвонить из Замбии, с туристической базы на берегу Чобе. Они с Дэнни забрались в старый побитый «лендровер», пересекли безжизненную пустыню Каоколенд, а на юг полетели на самолете. Добравшись до базы на закате, расположились на террасе и стали смотреть, как на другом берегу стадо слонов бредет в лучах заходящего солнца. Здесь можно было попивать джин-тоник всего в ста ярдах от высоких зарослей, где охотились львы.
Надев видавшее виды бикини, Нина растянулась на роскошном двухместном шезлонге и закрыла глаза. Ночной воздух пах мутной водой, пересохшей травой и грязью, окаменевшей под беспощадным солнцем. Впервые за много недель ее короткие черные волосы были чистыми, а под ногтями не темнела красная грязь. Чистая роскошь.
Она услышала, как Дэнни выходит из комнаты на террасу. После каждого шага он делал еле уловимую паузу, давая передохнуть правой ноге, получившей пулю в Анголе. Он уверял, что его ничего не беспокоит и боли нет, но Нина знала о таблетках, которые ему приходится пить, и о том, что иногда он подолгу не может уснуть, поскольку никак не найдет удобную позу. Делая ему массаж, Нина разминала правую ногу особенно тщательно, хотя он не просил, а она никогда бы об этом не заикнулась.
– Держи, – сказал он, поставив на стол из тика два напитка.
Она с благодарностью посмотрела на него и вдруг заметила сразу несколько необычных деталей. Во-первых, он налил ей не джин-тоник, а чуть ли не целый стакан чистой текилы. Во-вторых, к текиле он не принес соли. В-третьих, – и это встревожило сильнее всего – он не улыбался.
Она резко села:
– Что случилось?
– Лучше сначала выпей.
Если ирландец предлагает сначала выпить – жди дурных новостей.
Он присел на шезлонг, и она подвинулась, освобождая место рядом.
На небе уже появились звезды, и в их бледном серебристом сиянии она смотрела на его острые черты лица, впалые щеки, голубые глаза и кудрявые волосы. Глядя на него, настолько печального, она осознала, как часто он обычно смеялся и улыбался, – даже тогда, когда нещадно палило солнце, из-за пыли было трудно дышать, а над головой грохотали выстрелы. Дэнни всегда находил силы улыбаться.
Но не сейчас.
Он протянул ей небольшой желтый конверт:
– Телеграмма.
– Ты уже прочитал?
– Ну конечно, нет. Но в ней вряд ли хорошие новости, так ведь?
Значение телеграмм понимали все журналисты, продюсеры и фоторепортеры в любой точке мира. С их помощью члены семьи сообщали плохие вести – даже теперь, в эпоху спутниковых телефонов и интернета. Дрожащими руками Нина взяла конверт. Увидев на нем имя Сильвии, она почувствовала облегчение, но надежда исчезла, как только она прочла текст.
НИНА.
У