Моя история. Летопись трех поколений на сломе истории. Елена Рылеева
Мария горевала до конца своих дней. Во всем остальном она была глубоко верующей женщиной, и принимала жизнь мудро и без сопротивления, но с крестьянской смекалкой. Бог дал, Бог взял, – приговаривала она, когда речь шла о других утратах, которых выпало на ее долю немало. На этот раз Бог не взял, хотя роды были очень трудными, как и сам 1937 год.
Через пять дней Василий вошел во двор дома с новорожденной Галиной в больших мозолистых руках. Рядом шла маленькая Мария. Ее аккуратные ботики поскрипывали каблучками по заснеженной дорожке, ведущей от калитки к подъеду ладного двухэтажного дома. На втором этаже, где жили Ворошиловы, соседи уже давно поджидали молодых родителей из роддома. На площадке было четыре квартиры. Со всеми соседями жили в ладу, но дружелюбнее всех было многочисленное семейство Бауманов.
Хозяйка рукопожатной семьи поспешила войти за молодыми родителями в квартиру соседей и настоятельно попросила «наконец» показать ей девочку. Новорожденный ребенок оказался с длинными черными волосам, что вызвало ее восторг.
– Мария, а ведь дочка-то черненькая, как евреечка, – негромко, но так, чтобы было слышно всем присутствовавшим, воскликнула в шутку она на очаровательный еврейский манер и умильно сложила небольшие ручки, нагнувшись над ребенком. И это было искренне, потому что прибавление в этом крепком русском семействе означало усиление форпоста, защищающего ее семейство, от вечных, как этот мир, еврейских погромов, генетически прописанных в этом народе. Потому что евреи – это народ, а русские – это земля, это сила и доверчивый патриотизм. Народом русским людям еще только предстояло стать. Бауманы это знали, Ворошиловы – нет. Они были русскими людьми.
1937
Этот год стал для России годом перелома и скатывания в лапы Левиафана. Сам Левиафан об этом не сильно догадывался, он просто распухал и набирался сил от каждой замученной души, а летели души на небо целыми родами, не то что семействами.
Герои нашей саги и их семьи были оставлены на десерт, для особой миссии. Но были и общие черты, которые роднили наших героев с миллионами таких же семей, теряющих краски жизни под давлением лап Левиафана, запирающего пространство Советского Союза тяжелыми железными затворами. А жизнь мирового сообщества, напуганного неожиданными успехами нарождающихся технологий управления хаосом, покатила в обход жертвенника новой религии и ее Бога.
Жертвенник представлял собой шестую часть суши планеты, одаренную богатыми угодьями и нетронутыми недрами, которые нужно было осваивать. Идея сама по себе неплохая, но в этом мире у любой идеи есть свое время и претенденты на исполнение. Левиафан не только дождался своего часа, он оказался гениальным менеджером карусели, которая разделила всемирную историю на до и после, а мировое пространство на наши лагеря и территории, которые должны стать нашими лагерями, и когда это