Гаярума. Вера Александровна Петрук
корзину, и прошептал:
– Не пойдет за тебя Василика, даже голову бредней этой не забивай. За паскуду Яшку пойдет только потому, что он телегу с блестяшками у соседей смог отбить, а ты нет. Что ей твои вишни? Ваське приданое нужно, живот набивать, да в меха дорогие кутаться. И чтобы детей было чем прокормить. Посмотрю я, как ты ей о своих удочках рассказывать станешь.
А сам подумал, что настоящая паскуда сейчас тут, рядом стоит. И если в зеркало поглядеть, он даже ее рожу увидит. Нельзя человеческие мечты топтать. Верит Лес, что сможет разбогатеть на своих подледных удочках, значит, пусть верит. Даром, что ли, он их с утра до ночи мастерит? Ну и пусть, что их сейчас не покупают, может, еще придет его время. Вот он, Эйван, тоже ведь мечту лелеял. Правда, в отличие от фантазий Леса она у него совсем безумной была, потому приходилось молчать. Эйвану и так хватало, что его за глаза местным дурачком называли.
А вот то, что воровство в Далевале стало у парней излюбленным делом, было плохо. «Блестяшками» все деревенские звали хрустальные камни, что добывали в рудниках, и Яшке, сыну пекаря, удалось отбить целую телегу у эхедемцов. В соседнем поселении землю не трясло, и шахта не обваливались. С добычей все у них было хорошо. Вот только Эхедемия уже год как Светочам за тепло не платила, и налоги в Гату тоже не отсылала. Воевать они собирались. А то, как эхедемцы могли воевать, Дальний Вал понял, когда соседи явились возвращать награбленное. Все мужики далевальские вышли, но закончилась встреча мясорубкой, раненными, шестью новыми могилами и двумя калеками – один без руки, другой без ноги, которых староста все грозился отправить в город милостыню просить, да не мог с духом собраться. Как-никак свои были, хоть теперь и обуза.
«Блестяшки» эхедемцы забрали, но Яшка все равно героем прослыл. И если с тех пор Дальний Вал волновало то, как обиду утолить да месть справить, Эйван же думал о том, как эхедемцы без Светочей выживают, и куда свои хрустали сбывают, раз в Гату их отдавать отказались. Неужели как торговлю с южанами затеяли? Но до южных земель еще добраться надо было, Зимнюю Выть перейти, а это только Миражам под силу. Кто из обычных людей пробовал, живым не вернулся. Только мертвым. На своих двоих, с горящим взглядом, но бездушным телом. Будто кто-то сверху им руки-ноги двигал. Таких рубили топорами да секирами, едва они границу Ральвадии пересекали. Тяжелая была у егерей работа.
Староста Далевала губернатору, конечно, нажаловался, а тот и заявил, что эхедемцам гулять на воле месяц от силы осталось. С тех пор все деревенские ждали, когда через Дальний Вал отправят армию с мятежниками разбираться. А вместе с ожиданием лелеяли надежду, что с вояками и Светочи ходить начнут. Не станет же Ральвадия своих солдат морозить, отправит с ними в поход благостных служителей тепла и солнца, вдруг и в Далевале получше жить станет.
С тех пор как ледник приблизился к Ральвадии, окутав ее вечным туманом холода, только Светочи землю с людьми и спасали. Эйван Светочей люто ненавидел