Не судите Афродиту строго. Олег СУХОНИН

      – Всё из-за денег! – развёл он руками. – На лучшие варианты не хватило. Но и здесь в принципе неплохо: до променада минут десять ходьбы, зато прямо через дорогу – крупный молл. Мы туда закупаться ходим: там и шмоток дешёвых, и бухла завались.

      – Так что же тут у вас произошло? Что в полиции говорят? – спросил я Геннадия Романовича, усаживаясь без приглашения в кресле.

      Он присел на кровать, закрыл лицо махровым полотенцем и тяжело вздохнул:

      – Что же тут произошло? – эхом донеслось из-под мокрой тряпки. – Если бы мне самому кто-нибудь это объяснил.

      – Что же всё-таки сказали в полиции?

      – Что сказали… – снова эхом ответил он, но уже без полотенца. – Допросили меня, Грубанько и Бескрылова – всех наших, кто жил в этом корпусе отеля. Мы ведь вечером после ужина, перед тем, как убили Руслану, посидели вчетвером у меня в номере, выпили немного, а потом они разошлись. Поэтому, когда я обнаружил труп за дверью, полицейские сразу осмотрели мой номер, но здесь никаких следов борьбы не нашли. Покопались в вещах, сняли отпечатки с посуды… А ведь Руська в тот вечер обещала прийти ко мне на ночь, а оно вон всё как вышло…

      Тут функционер снова взялся за полотенце, чтобы утереть слёзы, но скоро продолжил:

      – Я ведь почему хотел с вами встретиться, Лукас. Помните, тогда на яхте вы с Русланой вспоминали Светлану Ильинскую? Так вот: в полиции сказали, что в тот же день, когда убили Руслану, здесь неподалёку, в археологическом парке «Гробницы царей», в склепе нашли и труп Светланы. Её еле опознали. У неё всё лицо было разбито камнем. А так как Руслана должна была изображать в моей мистерии Афродиту, а Ильинская в спектакле у Грыжева сыграла Дездемону, то в полиции пытаются связать эти два убийства между собой. Думают, что какой-то маньяк убивает русских актрис, играющих на фестивале главные роли богинь и героинь.

      – Так здесь в отеле, наверняка, камеры везде понатыканы. Неужели по ним нельзя определить, кто убил Руслану?

      – В том-то и дело, что это вспомогательный корпус отеля. Здесь даже ресторана своего нет – он в главном здании, куда мы ходим завтракать и ужинать. Там вот, да – кругом камеры. А в нашем корпусе они только на ресепшн, по периметру здания, в саду да на крыше, где бассейн. А в коридорах их нет! Поэтому и не понятно, кто и в какой номер той ночью шастал. Посторонние в гостиницу не заходили – значит, получается, Руслану убил кто-то из обслуги или постояльцев. А раз тело её нашли у моего номера, то подозрение первым делом и пало на меня. Но это же полный абсурд! – возмущённо взмахнул он руками: – Я же любил её!

      В этот момент взгляд мой упал на его всё ещё продолжавшие валяться на полу обляпанные коммандарией штаны. Так же, как и недавно в кафе на набережной, я снова вспомнил Уайльда, но на этот раз не удержался процитировать: