Меч Гардарики. Анна Овчинникова
он мой! Сразу видно – он не из простых, значит, за него дадут богатый выкуп. А нет – продам его на киевском рынке. Бросить в реку столько серебра, ишь, чего удумали!
– Сдохнешь когда-нибудь через свою жадность, – презрительно подал голос неразговорчивый Истислав. – Погоди, вот очухается твое «серебро», не только руку – голову тебе отгрызет.
– Не очухается, – в кои-то веки Канюк решил, что судьба распорядилась к лучшему. – Он уже… того… не дышит. Можно бросить его в реку и езжать.
Злат наклонился, приложил окровавленную руку к груди варяга – и ощутил частые удары сердца под наконечником копья.
– Он жив, – Златомир поднял голову и в упор посмотрел на Храбра. – И он – мой!
Храбр переводил взгляд со Злата на варяга и обратно. Потом нехотя отвел копье.
– Как знаешь. Только если вздумает ерепениться или начнет отставать – приколю.
– Не отстанет. Все равно скоро заночуем, а к завтрему он продышится, – уверенно заявил Злат.
Подобрал оброненный в драке с «утопцем» нож, сунул в сапог и вернулся к коню, чтобы вынуть из седельной сумки веревку.
Храбр уже сел на вороного и, не оглядываясь, ехал прочь. Свержичи, знавшие, что спорить со старшим бесполезно, вслед за ним повернули коней туда, где неподалеку виднелась полоска ровного песчаного берега. Ни один из них не задержался, чтобы подождать Злата.
Златомир связал руки варяга, нащупал-таки замок гривны на шее «утопца», разомкнул концы бронзового обруча и надел гривну на себя. Потом снова облизал окровавленное запястье. Ему еще повезло, что варяг не перегрыз ему жилы.
– Выбил бы я тебе за это зубы, пес, да негоже портить товар, – сплюнув кровь, проворчал Злат.
Понатужившись, перекинул пленника через плечо и пошел к своему нетерпеливо фыркающему жеребцу.
Глава четвертая. Плен
Когда Асгрим снова очнулся, ему было тепло. И мягко.
Несколько мгновений он просто наслаждался теплом, не желая знать, кто разговаривает рядом и в каком очаге потрескивает согревающее его пламя. Ему было довольно того, что он снова может ровно дышать и что под ним прочная земля, а не предательская вода. Вот если бы еще при каждом вдохе не резало так в груди… Его что, отходили в какой-то драке?..
Потом память ударила Асгрима обухом боевого топора, и он напрягся, стиснув зубы.
Бой на драккаре.
Харальд с копьем в плече.
Лейв, с хохотом размахивающий мечом …
Битва с рекой, драка на берегу, удар в лицо…
Асгрим приоткрыл глаза – чуть-чуть, чтобы не привлечь внимания врага. Что рядом враги, он знал, потому что у него были связаны руки.
Он лежал, закутанный в шкуры, возле костра, выстреливающего искры в ночную темноту. Над костром висел закопченный котелок, в котором булькало что-то мясное, вкусный запах варева мешался с запахами дыма, листвы и прели. Судя по размеру котла, еда готовилась на четверых или пятерых. Вокруг стоял лес – темный, шевелящий ветвями под порывами легкого ветра, порой агукающий далекими совиными голосами.