Пластуны. Золото Плевны. Золото Сербии. Николай Зайцев
найдем тебе одежку. Револьверными патронами, Ваня, не богат?
Это давно забытое, какое-то домашнее «Ваня» резануло по ушам. Я даже не сразу понял, что ко мне обращаются. Вникал пару секунд, обдумывая, как реагировать. Опыта общения с солдатами во внеслужебной обстановке у меня не было. С ними общались фейерверкеры. У фейерверкеров свой круг общения, и верховодит ими взводный, какой поудалее, и вне воинских занятий эти круги не пересекались.
Мои батарейцы тоже пели возле костров, но мне и в голову не приходило посидеть с ними. Мог, конечно, постоять рядом, пока не погаснет папироса, но не больше. Даже к разговорам не прислушивался – не интересны.
А что я знал об этом Миколе? В каком звании он будет в императорской армии, может, постарше меня. У кого узнать? Если пришлые они? Сами себя прикомандировали к полусотне, которая на них же и сложилась вскладчину. Живут обособленно и никого к себе не подпускают, скрытые казаки. Пока сам не расскажет – не узнаешь.
– Так что с патронами? – выдернул из сословных размышлений Николай, теребя край саквы.
– Около сотни есть.
– Это дело! Пошли, заодно переоденешься и деда своего замечательного, как там его?
– Прохор.
– Предупредишь деда Прохора, чтоб не лякался, спать у нас будешь. Завтра выйдем до зари. Сашко, собери гостинчик хорошему человеку и приготовь харчей на завтра для пятерых.
Через несколько минут мы шли в сторону артиллерийских палаток.
Почти одновременно заметили, что ветер резко поменялся. Он стал теплым.
– Сейчас потечет, а к утру подмерзнет, пешки пойдем, – сказал Николай, делая для себя выводы. – Крестом[28] пойдем. Мы с тобой в голове. Гриц и Гулый – плечи. Гамаюн сзади. Он и погонит отару. Мы оберегаем.
– Сколько патронов взять?
– Все.
– Зачем так много? – изумился я, сбиваясь с шага.
– Поручик, ты ж военный человек – должен соображать по-военному. Битвы под Бородино здесь не будет, но небольшой отряд янычар может пробраться за отарой. Дальнобойная, но медленная винтовка здесь не пригодится. А пара револьверов позволит каждому выпустить двенадцать пуль за десять ударов сердца хоть с места, хоть на бегу. Двенадцать секунд на перезарядку, еще двенадцать пуль. Свинцовая стена! В горах Греции и Сербии это сразу поняли.
– Я тоже понял, сейчас зайду к подпоручику Воронцову, у него попрошу.
Через минуту передал Николаю коробку с пятьюдесятью револьверными патронами.
Еще сотню рассовали в моей палатке.
– Ну как же так? Меня берите! – причитал Прохор, помогая собираться. Старик закашлялся, аж слезы из глаз выступили. Николай покачал головой.
– Надо барсука добыть. Барсучье сало поможет.
– Возьмите, а? – неуверенно предложил Прохор, с мольбой глядя на казака.
– Да ты кашлем всех турок перелякаешь. С кем тогда воевать? – и серьезно добавил: – Нельзя, дидык, не до тебя будет.
– Прохор, – я покачал головой.
– Иван Матвеевич, но как же я вас одного отпущу? Вы же дитя малое! Встряпаетесь, а мне потом как
Крест – тактическое боевое формирование малой группы.