Карельская сага. Роман о настоящей жизни. Антон Тарасов
мастерской так и не узнал. Стекла в машине были подняты, милиционер говорил тихо, изредка похлопывая своей заплывшей жиром рукой лысого по кожаной куртке, где в кармане лежал пистолет. Лысый, покачивая головой, показывал пальцем то на дядю Сашу, то на стоявший на ремонте теплоход. Всё это напоминало сцены из фильмов про полицейских и бандитов, которые Кирилл так любил смотреть в видеосалоне. Сам он, посидев немного в «воронке» и расспросив водителя, испуганного молодого милиционера, о том, сколько топлива сжирает «уазик» и часто ли требует ремонта, вышел, потянулся и помахал дяде Саше рукой. В ответ дядя Саша ухмыльнулся, а рукой принялся размахивать Юра, зачем-то при этом даже подпрыгивая.
– …и сюда попрошу больше не соваться, иначе выйду на территорию, расспрошу всех под протокол, и тебе головная боль, и мне работа, – сказал милиционер, вылезая из «Опеля». – Ну, бывай! Жора, освободи дорогу, дай господам уехать.
Милицейский «уазик», чихая, завелся и отъехал метров на десять вперед. Скрипя тормозами, «Опель» развернулся и с бешеной скоростью скрылся. Видимо, так, в давлении на педаль газа, лысый выражал свое разочарование произошедшим и раздражение от встречи с ментами, которые, вопреки его сведениям, оказались как раз-таки при делах.
– Чего хотели, Саня? Трясли?
– Трясли.
– Больше трясти не будут. Не пойму, откуда эти взялись. Урки какие-то, совсем не в курсе, – милиционер снял фуражку и поправил растрепанные волосы. – А так, если что, обращайся. И не забудь, недельки через две как обычно. Всё, хорошо с вами, да у меня дел выше крыше, проверку из Москвы ждем.
– Не забуду! – крикнул ему вдогонку дядя Саша.
Кирилл закрыл за милицейским «воронком» ворота. Все смотрели друг на друга, улыбались и молчали. Юра радовался, что худшие его прогнозы не оправдались, дядя Саша – что не пришлось платить неизвестным бандитам огромные деньги, Кирилл – что успел добежать до опорного пункта милиции и застать там человека, фамилию которого ему назвал Игорек. А по Игорьку было трудно понять, радуется он или нет. На его лице была обычная ухмылка, перемешанная с попытками все-таки вспомнить, где он оставил сигареты.
– Молодец, Кирюха, спас старика, быстро бегаешь, будем тебя за водкой посылать, если что, ждать не придется, – пробурчал дядя Саша и сразу же сменил тон на более привычный: – Так, дармоеды, завтра заказчики приедут, а у нас ни шиша не готово. Если из-за вас меня разведут на зеленые, готовьтесь, никому не заплачу. Времени сколько потеряли! Игорек, иди крути болты, а вы, малышня, таскайте кресла. Или мне предлагаете таскать? Кому я плачу? Я уже свое натаскался. Ну-ка, марш!
Работать пришлось до позднего вечера, пока последнее кресло не было прикручено, а пол салона не вымыт несколько раз с порошком. Приняв работу, дядя Саша пригласил всех троих в сарай. На рабочем столе, расчищенном от бумаг и деталей, была расстелена газета. На ней лежали четыре бутерброда с колбасой, стояла бутылка водки и три стопки.
– И за здоровье выпейте, мне нельзя,