Наследница Роксоланы. Эмине Хелваджи
с сестрой…
– Родились, – невольно подсказала Айше.
– …Были зачаты, – завершил он, опять без всякого смущения.
– Тогда наш отец и стал Хызром, – шепотом добавила девочка что-то вовсе непонятное, вконец запутав свою старшую подругу.
Опять семейные тайны какие-то сгустились, подобно грозовым тучам. И, как видно, эти тайны вправду грозные. Не понять только почему.
Тут Айше едва удержалась от вскрика, причем совсем не из-за этих тайн. Пардино, о котором она совсем забыла, вдруг длинным скачком махнул на открытое пространство перед домом – прямо через их головы и через живую изгородь. Следующий прыжок – и он уже оказался на веранде, взметнув свое тело вверх даже с большей легкостью, чем Ламии это недавно проделал вниз.
По самой веранде он уже прошествовал вальяжно, как и подобает хозяину дома, дворца и всех его окрестностей. А на подоконник оружейной комнаты вспрыгнул уже с подлинно владычественным, царственным видом. И развалился там, позволяя собой любоваться. А еще – отвлекая на себя внимание.
Вовремя. Потому что напряженность, кажется, уже приближалась к опасному рубежу.
Мустафа усмехнулся, что-то произнес. Указал на Пардино – рукой с кинжалом, сам не заметив этого! – и, к счастью, остановился на полудвижении, когда зверь, только что лениво возлежавший на подоконнике, как на троне, мгновенно оскалил клыки, выгнул спину и отвел назад лапу для удара.
Шахзаде снова усмехнулся. Вложил клинок в янтарные ножны. Покачал головой, снова осторожным и плавным движением показал на рысь, без гнева, кажется, даже восхищаясь, но Аджарат шагнул к Пардино-Бею, положил ладонь на пятнистый загривок…
И ничего не произошло. Зверь не выказал злобы, но остался на прежнем месте, даже голову отвернул, явно не намереваясь повиноваться.
– Кто пойдет, я или ты? – быстро прошептала девочка, обращаясь к брату.
– Вместе, – так же быстро ответил тот уголком рта.
– Он что, только вас слушается? – догадалась Айше.
– Еще маму. А вот отца – не очень. Ой, что сейчас будет… – вздохнула Бал. – Ну, ты притаись тут, а мы пойдем к ним.
Однако близнецам не пришлось подниматься из-за живой изгороди на глазах своего отца и отца Айше, недвусмысленно демонстрируя, что они все это время там и прятались. В глубине дома мелькнула тень: женщина, до глаз укутанная в покрывало, возникла на пороге внутренней двери, коротко поклонилась шахзаде Мустафе и, выпростав из-под покрывала руку, поманила к себе рысь.
Ни мгновения не помедлив, зверь соскочил с подоконника внутрь комнаты. Еще миг – и он уже терся о ноги женщины. Это, разумеется, Эдже, его хозяйка; хотя кто бы мог подумать, что она здесь, под своим кровом, придерживается столь… гаремных обычаев: чтобы соблюсти приличия перед гостем, даже столь высоким, хватило бы и легкой чадры.
А в следующую минуту женщина, снова поклонившись высокому