Сердце Драконицы. Дмитрий Латышев
ради меня работать в какой-то зачуханной таверне, где ей постоянно досаждали всякие пьяные и вонючие мужики, женщина, которая отказалась от собственного благополучия и готова была так унижаться ради меня, может думать, что она мне досаждает…
В тот день, не скрывая своего негодования из-за её слов, я сказал ей, чтобы она даже не думала допускать таких мыслей! Что ради неё я готов хоть полы в той же таверне драить, хоть улицы мести – только бы она была счастлива. И если она еще хоть раз посмеет сказать что-то в этом роде, то он по-настоящему на нее обидится и… в общем сделает что-то такое, из-за чего ей придется за него переживать. Например, пойдёт в армию…
Да, приём подлый, но зато весьма действенный.
После такой угрозы мама, разумеется, перестала возмущаться и пытаться снова пойти работать. Но я видел, что она все равно считает себя обузой, и что её мнение на этот счет не изменилось. И все же она смирилась с тем, что её единственный сын не успокоится, пока не сделает свою мать самой счастливой женщиной на свете. Я ей неоднократно на это намекал и старался, чтобы она ни в чем не нуждалась. Дарил ей всевозможные подарки: украшения, платья… однажды даже накопил денег и заказал ей очень дорогой парфюм, которым обычно пользовались дамы из высшего общества. А она все время только и говорила мне:
– Я и так самая счастливая женщина, ведь у меня есть такой сын.
Мне было невероятно приятно слышать эти слова от моей самой любимой женщины на свете – моей мамочки. Но потом случилось непредвиденное – моя мама тяжело заболела. Это была доселе неизвестная и малоизученная болезнь. Никто не мог сказать, что с ней. Даже наш лекарь, который обладал немалым опытом и знаниями ничего не мог сделать – разве что продлить её жизнь совсем ненадолго и облегчить её мучения.
Моя мама затухала буквально на глазах: похудевшая, бледная, с осунувшимся лицом, потухшими глазами, под которыми залегли тени, она почти все время лежала, так как силы почти полностью покинули её. Я пытался хоть что-то сделать: нанимал разных лекарей из соседних городов и селений, надеясь, что они хоть что-то смогут сделать. Правда самые лучшие обычно были в столице, но они мне точно были не по карману. Обращался ко всевозможным травникам, просиживал часами за чтением книг, изучая разные заболевания и способы их лечения – все бестолку.
Мама боролась чуть больше года, а потом её не стало. До сих пор вспоминаю наш последний разговор:
– Сынок, не надо.
Мама лежала, а рядом с ней стоял наш лекарь Козимир. Я же стоял на коленях рядом с маминой постелью, держал её за руку и плакал.
– Не надо, – повторила она. – Родной, смерть – это еще не конец. Когда я умру, я снова увижусь с твоим папой, мы с ним снова будем вместе.
– А я, как же я?.. Обо мне ты подумала? – с нестерпимой болью и горечью в голосе выдавил я.
– А от тебя я хочу, чтобы ты жил и был счастлив. Твое время еще не пришло. У тебя вся жизнь впереди. И я хочу, чтобы ты прожил её так, чтобы не о чем было жалеть в конце. Найди себе хорошую жену, заведи