Вихрь переправ. Ольга Васильевна Ярмакова
Матфей прервал свой путь недалеко от родного жилища, ему совсем не нравилось.
– Я должен попрощаться с друзьями.
– Ох уж эти мне сантименты! – раздражённо каркнул ворон. В свете солнца он казался ожившей эбонитовой фигурой, натёртой маслом для пущего лоска. – У нас нет времени на эти сопли, юноша. Каждая минута промедления отбирает у нас шанс благополучно покинуть Горницы и попасть туда, куда ты определил нам следовать.
– Мне всё равно. Я решил, – упрямо буркнул в ответ Матфей.
– О, Дьявол Всезрящий! Что за олух! Крух.
К удивлению юноши Сеера ничего не сказала, согласно принимая решение союзника-человека. За это Матфей ей был благодарен и, наклонившись, удостоил прислужницу коротким и быстрым поглаживанием по бархатистой голове.
Ветер, бесновавшийся часом ранее и с залихватским куражом ворошивший полуголые деревья Горниц, притих и кротко, но с проскальзывавшим озорством шелестел крепкой листвой.
Собак, любимцев Виктора во дворе Матфей не заприметил, что существенно его порадовало – можно было безбоязненно добраться до дома, не опасаясь за кошку. Дом оказался заперт, а на стук в дверь и окно никто не отзывался. Хозяин отсутствовал.
Бредя назад к воротам, Матфея вдруг окатило ледяным холодом, пробежавшим колкими жёсткими иголками от макушки головы до самых ступней. Кожа на теле съёжилась и сплошь покрылась мурашками.
– Нет собак, – проговорил он с суеверным трепетом. – В его отсутствие их нет.
– И слава дьяволу! – мяукнула Сеера, всё это время жавшаяся к ногам господина. – Зачем ты нас завёл сюда, господин? Здесь каждый кусок земли пропах псиной.
– Но ведь они должны быть здесь, он так говорил, – не слушая кошку, продолжил Матфей. – Что-то не так. Они должны быть здесь, должны сторожить его дом, пока он не вернётся.
– Это собаки, господин, – презрительно фыркнув, произнесла кошка. Короткий ворс на её гибкой узкой спинке встал торчком: Сеера чувствовала себя во дворе Виктора крайне уязвимо. – Что взять с блохастых шавок, слоняющихся по помойкам и служащих любому за кость?
– Насколько мне известно, и кошки не брезгуют помойками, – тут же вставил своё едкое словцо Гамаюн.
– Как и вороны, – холодно парировала Сеера и одарила ворона не самым ласковым взглядом. – Но у нас есть достоинство!
– Что?!
– Нужно идти к Юне, – раздался голос Матфея. Он находился в стороне от назревавшей перепалки союзников, кокон тревог стягивался вокруг него плотнее, грозя намертво спеленать и лишить воли трезво мыслить. – От неё позвоню на работу Виктора. Мне нужно знать, что с ним всё в порядке.
– Ну вот, снова – здорово, – недовольно пискнул Рарог, ненадолго прикинувшись мёртвым в кармане.
– Я всё равно хотел со всеми попрощаться лично, – заявил Матфей, игнорируя чересчур уж громкие вздохи из кармана.
За спинами союзников в непроницаемой толще окна сверкнули два крошечных медовых огонька и тут же погасли. Гамаюн, круживший