Виолончушь (сборник). Мария Фомальгаут
на идиотищу подзаборного, как на того, который к Данке приходил, как…
Кто-то тёмный будто бы и не видит Ричарда, прыгает Большому на грудь. Ничего не делает, не вонзается в горло, не впивается в сердце, просто сидит и ждет, вот это страшно, что просто сидит и ждет, вытягивает жизнь, по каплям, по каплям. Его невозможно прогнать, его невозможно убить, чужого, холодного, незнакомого…
Ричард выгибает спину, шипит, фыркает, плюется, бросается на тёмного.
Тёмный как будто не замечает, не видит, не чувствует…
Ричард Львиное сердце снова бросается на темного, впивается в него когтями, когти проходят сквозь тёмного, не причинив ему вреда.
– Это только, Петрович… между нами… ага?
– Ну… чего там?
– Я же сам его выдумал… вон… с Оксанкой тогда поцапался… Ну, поссорились крепенько… тут-то я его и выдумал…Ну… как почувствовал у меня в груди что-то… темное такое… комок такой…
– Нутя, навыдумывал…
– Вот и навыдумывал… а он нате вам, на самом деле… ожил… мне врач так и сказал, месяц помучаешься, и всё, и веночек на могилку…
– Вот, блин, бывает…
– Ну… Оксанка-то теперь как…
– Она, вроде у тебя универ кончала?
– Ну-у, работа вообще хлебная, библиотекарь… так ей и говорю, иди по специальности, бабло будешь лопатой грести, особняк под Лондоном купим… она обижается…
– А она знает?
– Да какое там… как я ей скажу-то вообще… меньше знаешь… крепче спишь…
Ричард прыгает, выпускает когти, как бы впиться ему в рожу, этому, темному, только нет у него рожи, ничего у него нет… Темный отбрасывает Ричарда, Львиное Сердце, да как он посмел с королевским высочеством так…
Ночь летит кувырком, со звоном разбивается полная луна в небе.
Ричард падает на ковер, так плохо было, когда большой пес подрал, а Ричард ему нос расцарапал-таки, успел…
Тёмный высится над Ричардом, бесформенный, чужой, нездешний, распускает капюшон, на капюшоне у него причудливый узор…
Ричард Львиное Сердце шипит, не привык отступать, он же Мессины брал, и Кипр завоевывал, и на Иерусалим ходил, и…
Прыгает на тёмного, как-то вкривь, вкось, из последних сил, рвёт когтями…
Тёмный вздыхает, стряхивает с себя Ричарда, выходит в темноту ночи за окном…
– Ну чего, Ричард… Львиное Сердце… Врачам нашим бошки поотрывать надо, коновалы чёртовы… выдумали… ах, извините, диагнозом ошиблись, нет у вас там ничего… просто так… будто насморк какой, их бы так… А ты чего не встречаешь? Разлегся, о-ох, вытянулся на ковре, здоровущий какой… Э-эй… Ты чего? Во, блин… что ж ты так… Ричард… Львиное Сердце… Во рёву будет, Данка-то…
2014 г.
Завтра будем в Лондоне
– Завтра будем в Лондоне, – говорит Джейн.
Джим кивает. В Лондоне. Поезд несется шустро, за ночь до Лондона довезет.
– А в Лондоне хорошо.
– В Лондоне хорошо, – говорит Джейн.
– Хорошо, –