Виолончушь (сборник). Мария Фомальгаут
говорю, старинную астрономию в общую клетку посадили. Заклюют её там. Смотрите, вон уже корешок исклевали.
– Это она случайно о прутья клетки задела.
– Не случайно. Смотрите, астрономия-то допотопная, в ней говорится, что солнце вращается вокруг земли, а обе луны приколочены к небесному куполу. А тут вокруг сидят современные книги, в них совсем другое написано, что Земля вертится вокруг солнца. Вот они и дерутся.
Хозяин недоверчиво покосился на меня.
– Вы думаете?
– Я знаю. Пятнадцать лет с книгами уже… профессионально.
Хозяин смущенно кашлянул. Я осторожно перебирал палочкой, книги покорно перепархивали с жердочки на жердочку, чтобы я смог рассмотреть их все.
– Что-нибудь заинтересовало? – с надеждой спросил хозяин.
– Да… пожалуй, возьму несколько книг для Академии.
Слово «Академия» подействовало на продавца, как электрический разряд.
– Большая честь для меня. Очень большая честь.
Я осторожно спросил:
– Это… все книги, которые у вас есть?
Торговец смутился.
– Ну, там, в дальнем зале есть еще очень старые книги. И несколько умерших книг.
– Разрешите взглянуть?
Владелец лавки повел меня в дальние комнаты, бормоча что-то почтительное.
– Вот… пожалуйста. Редчайшие экземпляры.
Я посмотрел книги – два старинных фолианта со сказками и мертвая книжица-однодневка, которая умерла, так и не родившись. Мне приглянулся один из фолиантов – в общем-то я остался доволен своим визитом.
За исключением того, что я так и не нашел то, что искал.
На улице стало подмораживать – я спохватился, наконец, что следует позаботиться не только о книгах, но и о себе, найти какую-нибудь гостиницу.
Как назло я не видел в городе ни одной вывески. Я уже был близок к тому, чтобы постучаться в первый попавшийся дом и попросить ночлега – неслыханная дерзость для меня – когда впереди показалось что-то, похожее на гостиницу.
Я постучал в дверь. Дверь долго не открывали, наконец, послышалась возня, полоска света упала на ступеньки и тут же потемнела от массивного силуэта.
– Вам чего?
Я вздрогнул. Я не привык, чтобы со мной обращались подобным образом. Слова снова все куда-то подевались, я с трудом их подбирал.
– Я… гхм… я хотел бы…
– Короче!
– Я хотел бы попросить ночлега.
– Номеров нет.
Это было пострашнее грома среди ясного неба. Почему-то я был уверен, что как только я найду гостиницу, мои злоключения закончатся. Кто же мог предположить, что в этот вечер для меня все только начинается.
– Я замерз…
– Вы что, не слышали? Номеров нет.
– Да я замерз, вы что, не понимаете? Умоляю вас… хотя бы на кухне… у помойного ведра.
– Нет у меня на кухне помойного