Канцлер Мальтийского ордена: Вежливые люди императора. Северный Сфинкс. К морю марш вперед!. Александр Харников
И как он только ухитрялся справляться со всеми своими обязанностями?!
Казалось бы – что еще нужно человеку в жизни? У него было все, что только можно пожелать – хорошая семья, дети (у графа было пять сыновей и пять дочерей), богатство, почет, уважение и благосклонность императора. И все это он решил поставить на кон, зная, что в случае неудачи заговора может потерять все это и, вдобавок ко всему, свою седую голову. Может быть, он любил азарт и был тем, кого в наше время называют адреналиновыми наркоманами? Или он возжелал сам стать правителем огромного государства, отстранив от дел «властителя слабого и лукавого»?
Только ведь в нашей истории ничего у него из этого не вышло. Император Александр I уже через две недели после убийства Павла удалил Палена из Петербурга в его имение в Курляндии, где он и прожил безвылазно до самой смерти. При этом каждый год, в ночь с 11 на 12 марта, граф напивался до полной отключки, видимо опасаясь явления призрака того, кого он со своими сообщниками отправил на тот свет.
– Скажите, кто вы? – хрипло произнес граф, сумевший наконец взять себя в руки. – И почему вы говорите обо всем так, словно знаете наперед, что должно случиться?
– Потому, граф, что для меня ваше будущее – это мое прошлое. Да-да, именно так, вы меня правильно поняли. Я пришел в этот мир из будущего. Произошло это, скорее всего, потому, что Господь решил исправить несправедливость, допущенную в отношении императора Павла I, и не допустить пролития невинной крови.
Тут я перекрестился, и вслед за мной то же самое сделал Аракчеев.
– Не может быть… – дрожащим голосом произнес Пален.
На узника Секретного дома было страшно смотреть. Он словно постарел лет на десять, лицо его стало бледным, а на лбу выступили капельки пота.
– Скажите, господин из будущего, или из преисподней – что, собственно, одно и то же, – я буду проклят на веки вечные? Но я же просто хотел избавить людей от обезумевшего тирана…
– Ну конечно, вы действовали исключительно в интересах общества, – я усмехнулся, – все убийцы и предатели во все времена ищут какие-нибудь смягчающие их вину обстоятельства. В этом отношении граф Пален совсем не оригинален. Ведь Иудой Искариотом, возможно, тоже двигали самые лучшие побуждения.
– Граф, я еще раз предлагаю облегчить вашу душу и рассказать о тех иностранцах, которые организовали и профинансировали ваш заговор.
Пален задумался. Он молча переводил взгляд то на меня, то на Аракчеева, словно соображая, признаваться ли ему во всех своих грехах, или снова уйти в полную несознанку. Наконец, видимо приняв окончательное решение, он вздохнул и произнес:
– Будь проклят тот, кто втравил меня в эту авантюру. Это я о графе Панине, который написал мне то роковое письмо, предложив встретиться с ним, чтобы обсудить какие-то важные дела. Я согласился на встречу – ведь в то время император отставил меня от службы. И хотя я мог наконец удалиться в свое имение, чтобы отдохнуть там после тридцати шести