Колокол по Хэму. Дэн Симмонс
нагретого металла дверцы и пожал мне руку. – Мы еще увидимся, дружище.
Посмотрев вслед «Форду» Тома, влившемуся в поток машин, я торопливо побежал вверх по ступеням. Том Диллон был настоящим агентом ФБР, готовым прийти на помощь, но в общем-то ленивым, согласным жрать дерьмо мистера Гувера и его людей, если мистер Гувер велит жрать дерьмо, безупречно выполняющим приказы, но не склонным напрягать собственные мозги, поборником демократии, ненавидящим ниггеров, шлюх, гомиков и жидов. Вне всяких сомнений, Том усердно тренировался в стрельбе из пистолета в тире подвала Департамента Юстиции на дистанции, установленной для агентов Бюро, и отлично умел обращаться с автоматами, пулеметами и винтовками, а также обладал отменными навыками рукопашного боя. На бумаге он был опытным умелым убийцей. Он сумел бы выжить в трехдневной полевой операции ОРС.
Я поднялся по лестнице. Меня ждала ванная комната с душем, и я выбросил Тома из головы.
Глава 3
Главный вход в здание Департамента юстиции располагался на пересечении Девятой улицы и Пенсильвания-авеню.
По обе стороны перекрестка возвышались классические портики с четырьмя колоннами, которые начинались над окнами второго этажа и протягивались до самой крыши четырьмя этажами выше. Со стороны Пенсильвания-авеню, на пятом этаже слева от колонн, находился единственный в здании балкон – личный балкон господина Гувера. К 1942 году он успел увидеть с этого балкона восемь инаугурационных процессий сменявших друг друга президентов США и нескольких из них, возвращавшихся в гробу.
Разумеется, я знал это здание, но у меня никогда не было там своего стола. Всякий раз, приезжая в округ Колумбия, я получал назначение в районные отделения Бюро либо действовал под прикрытием. Как образцовый агент, я приехал на десять минут раньше назначенного срока, приняв душ, побрившись, напомадив волосы, в чистой рубашке и костюме, в сверкающих башмаках, аккуратно держа шляпу в сухих пальцах.
Здание было огромное, и я знал здесь кое-кого, а они, в свою очередь, – меня, однако никто из этих людей не попался мне по пути, когда я вышел из лифта на пятом этаже и направился в святая святых директора.
Кабинет Гувера находился не в центре здания, скорее – прятался поодаль. Чтобы добраться до него, приходилось идти по длинному коридору, миновать просторный конференц-зал с пепельницами, выстроившимися вдоль полированного стола, и пересечь приемную, в которой затаилась миссис Гэнди, словно знаменитый дракон, охраняющий девственницу из легенды. В 1942 году миссис Гэнди и сама уже была легендой – незаменимый сотрудник господина Гувера, отчасти страж, отчасти нянька, единственное человеческое существо, которому дозволялось просматривать, подшивать, систематизировать и читать личные досье директора. В 1942-м, когда я вошел в приемную, ей было сорок пять лет, но уже тогда в разговорах с друзьями мужского пола и с близкими сотрудниками Гувер называл ее «старой наседкой». В ней и впрямь было что-то от заботливой клуши.
– Специальный агент Лукас? – осведомилась она,