Эх, Малаховка!. Книга 2. Колхоз. Елена Поддубская
сделал театральную паузу, осматривая лица. Недоумение одних протягивалось по ряду удивлением других и далее радостным ожиданием. Решив, что эффект достигнут, ректор вытащил из внутреннего кармана пиджака какой-то листок и утопил в нём взгляд, продолжая говорить в микрофон, – Так вот, едем мы совсем не в колхоз, а в совхоз, – ректор поднял указательный палец, – Совхоз Астапово в посёлке с таким же названием Астапово, который находится в нашей же Московской области, но только в районе города Глуховицы.
– Луховицы, – поспешила поправить Горобова, кивавшая до этого. И хотя декан пыталась говорить тихо, микрофон ректора сработал чётко: Наталью Сергеевну услышали все. Смех зазвучал теперь и за спиной говорящего.
– Да? А я думал Глуховицы, от слова «глухо». Ну, тем лучше, – Орлов тоже смеялся и никто так и не понял то ли он ошибся, то ли заготовил шутку заранее для поднятия настроения. Проговорив ещё несколько фраз про необходимость думать о возложенной на всех ответственности за сдачу хорошего урожая и про то, что ректор надеется на благополучный исход мероприятия, что вызвало смех менее оптимистичный, Орлов передал слово Горобовой. Наталья Сергеевна стояла перед рядами студентов в большом берете и с шарфом на шее, повязанном поверх лёгкого джемпера, как будто уже сейчас была готова выйти в поле. Не хватало только ведра в руках. Голос декана зазвучал строго, особенно на фоне доброго тона предыдущего оратора:
– Так. Программа дня следующая: сейчас ответственные преподаватели ещё раз проверят списки своих студентов, доложат мне об отсутствующих, затем поведут вас в автобусы. Заполнение автобусов произвольное, у нас тут не детский сад, чтобы ребятишек к воспитателям клеить. Салоны не забивайте: транспорта достаточно. А то привезём давленные помидоры, вместо бойких студентов, – Горобова подождала пока смех на шутку стихнет, – Время в пути ориентировочно три-четыре часа. С остановкой на обед. И учтите, если окажется, что кто-то сгруппируется, чтобы вести себя в дороге недостойно: кричать, орать непристойные песни, просто ныть, то, по прибытию в колхоз, я с этими студентами разберусь сама лично. Владимир Ильич Печёнкин, наш парторг, – Горобова в полуобороте протянула руку назад, сделала многозначащую паузу, позволявшую новичкам понять важность освещаемой фигуры. Затем, ощутив за спиной одобрительное кряканье парторга, продолжила, – а также ректор по хозчасти Сергей Сергеевич Блинов и комсорг спортивного факультета Валентин Костин сядут в разные автобусы, чтобы, так сказать, было к кому обратиться в случае, если что.
Из общего строя преподавателей за спиной Горобовой после представления выделились, шагнув вперёд один за другим, Печёнкин, Блинов и Костин. Лица мужчин и комсомольского лидера были не просто серьёзными, но даже скорбными, как перед отправкой на передовую действующего фронта. Печёнкиным вовсю владела инициатива провести во время пути политинформацию