Бремя верных. Книга первая. Корнеев Богдан
на каждый брод с тем, чтобы те захватили часть берега на несколько десятков шагов вглубь и закрепились там, создав секреты с мечниками и лучниками, дабы избежать внезапного нападения ворогов.
Для этого Ярополк выделил десяток Белояра в том числе, приказав его воинам ужинать наскоро и ложиться спать, дабы отдых был полноценным, ибо силы его людям понадобятся поутру великие.
Вернувшись к костру, десятник застал своих друзей-соратников за яростным спором. Зацепились языками обычно хмурый и немногословный Вольга и вечно неугомонный спорщик Волчок. Суть разногласий была, как сразу уловил Белояр, в том, почто князь погнал столь невеликое войско в самое сердце Хазарии, обрекая тем самым на гибель своих лучших воинов. Под которыми Волчок, само собой, подразумевал и себя. Вольга же, со свойственной ему степенностью и обстоятельностью пояснял, что большому войску не с руки бегать по полям да лесам в поисках степняков, и вообще странно, что такая орда, двигаясь смертоносной волной по землям русов и не встречая сколько-нибудь серьёзного сопротивления, вдруг остановилась в этом пределе и не сдвинулась уже вот год как вперёд ни на один пеший переход. Непонятно это, а всё непонятное – опасно…
Белояр слушал спорщиков вполуха, а сам между тем мотал на ус… После того, что он услышал от самого Ярополка, предмет спора становился для него слишком важным, чтобы пропустить хоть слово из того, что произнесено было подле костра.
А тем временем дружинники отобедали, котлы были перемыты в реке, выставлены караулы, и воины принялись готовиться к ночлегу.
Белояр по установившейся привычке проверил оружие у своего десятка, слегка пожурил Добрана за неначищенный меч (хотя, по чести, в порядке у того всё было, но старшому виднее, не стоит давать воинам слабины в походе), отправил Тихомира в охранение вместе с витязями из других десятков. Разложил плащ и уже собирался завернуться в него, как кто-то слегка потрепал его по правому плечу. Десятник вскинулся – рядом стоял Колун, вестовой от самого воеводы.
– Десятник, Ярополк просит немедленно проследовать к его костру. Вести есть…
– Добрые хоть вести? – проворчал, поднимаясь, Белояр. Колун развёл руками.
– А мне не докладали, паря, – вестовой вздохнул. – Но навряд ли добрые, те и до утра подождали бы.
Колун двинулся в сторону костра Ярополка, Белояр последовал за ним. В сутулой спине шествовавшего впереди Колуна угадывалась недюжинная сила, хотя бывший ратник уже несколько лет как ходил в вестовых. В сече с хазарами пять лет назад получил он множество тягостных ран, прикрывая самого князя, и тот, в память о подвиге воина, назначил его вестовым при Ярополке. Старому ратнику некуда было идти: избу его пожгли хазаре, семью тогда же частью истребили, частью погнали в полон. И была в том ратнике такая лютая ненависть к захватчикам, что останься он наедине с собой, без любимого дела, просто лишил бы себя жизни,