Девочка-лёд. Анна Джолос
хрипло смеётся.
– Слышь, давай хоть разденем её для поднятия градуса? – предлагает кто-то не совсем трезвым голосом.
– Да!
– Было бы неплохо, – поддерживают они.
– А почему нет? Снимай, Лисицына, шмотки.
Я в шоке смотрю на него. Не верю, что всё это происходит на самом деле.
– Да быстрей уже, – вздыхает нетерпеливо, резко забирает у Пилюгина пистолет и опять направляет на меня. – Вот любишь ты, чтоб тебя поуговаривали, Лисицына. Снимай, сказал же!
Одеревеневшими пальцами, сгорая от стыда, снимаю вещи и остаюсь в одном белье. Не плачу. Им плевать на мои слёзы. Им чуждо понятие человечности.
– Ууу, ну вот.
Они одобрительно гудят и присвистывают.
– Тощая, хрен попадёшь, – шутит кто-то.
– А ты в пятую точку прицеливайся, не промахнёшься, – отвечает ему другой.
Чувствуется, что все они навеселе. И похоже, подобная забава для них – норма. Я отступаю назад, потому что Ян делает несколько шагов мне навстречу.
– На счёт «три» я выстрелю, Лиса. – В его глазах горит недобрый огонёк. – Так что… делай то, что умеешь лучше всего. Беги.
Это просто сон. Это всё неправда… Но он начинает считать.
– Раз…
Бегу прочь.
– Два, – громче.
Ноги слушаются плохо, но я углубляюсь в лес.
– Три!
Слышится выстрел. Я инстинктивно прижимаю голову. По щекам текут горячие слёзы.
Господи, помоги мне…
10. Алёна
Под ногами шуршат опавшие осенние листья. Бегу… Смех Абрамова постепенно стихает, оставаясь позади. Громко ухает сова. Молния разрезает небо, на секунду вспышкой освещая окружающий меня подмосковный лес. Непроглядный. Тёмный. Пугающий. Если бы не яркий лунный свет, я бы вообще ничего не видела.
Куда бежать? Чего они добиваются? А главное, что будет, когда игра закончится?
Эти мысли мечутся, сталкиваются друг о друга и тревожат, набатом стуча в голове. Останавливаюсь. Осматриваюсь. Территория скорее всего обнесена забором. Это ведь частные владения. Но где-то там рядом по-любому есть дорога, и, может, стоит попробовать выбраться к ней?
Бросаюсь влево, цепляясь плечами за оголённые ветви деревьев. Меня настораживает обманчивая тишина. Ведь я – мишень, а это значит, что за мной могут наблюдать и я в любой момент могу оказаться под прицелом. Причём в самом прямом смысле этого слова.
Замираю. Озираюсь по сторонам. Внезапно поднявшийся ветер подхватывает мои волосы, и тело покрывается неприятными мурашками. Октябрь как-никак. Очень холодно, а я в одном белье… Спасибо хоть его не заставили снять. Этого я ни за что не сделала бы. Даже под дулом пистолета.
В защитном жесте обнимаю себя руками. Треск веток. Шаг вправо. Не могу отделаться от ощущения, что кто-то на меня смотрит. Нельзя стоять. Надо искать забор. Сердце бьётся у самого горла. Замечаю какое-то движение впереди. Дёргаюсь и резко срываюсь с места. Щелчок. Кажется, что-то пролетает совсем рядом.
Нецензурная речь. Противный смех. Спотыкаюсь о корень. Падаю, опять