Моё сводное наваждение. Наталья Семенова
спальня на втором этаже, поэтому мне приходится спуститься со своего третьего. Дверь я открываю, не затрудняя себя стуком и даже не задумываясь, что может быть заперто. Я у себя дома. А она? Пожалуй, нет. Она гостья, как правильно заметила за обедом мать. Что бы ни думал по этому поводу ее отец, впрочем, как и она сама.
Спальня пуста, зато из ванной раздается шум воды. Я хмыкаю и прохожу к ее кровати, подхватываю с тумбочки телефон. Не запаролен – как недальновидно. Журнал звонков кишит входящими вызовами исключительно с номера ее мамы. Ни одного имени вроде «Машенька» или «Коленька». Не палится? Удаляет сразу? Потому и телефон без пароля-блокировки?
И тут мое внимание привлекают разномастные листы бумаги, лежащие на покрывале аккуратной стопкой. Выхватываю один, нарушая порядок, и усмехаюсь. Стихи. Одна строчка написана аккуратным выверенным почерком, в другой – буквы разной величины и под каким-то наклоном, словно их писали в спешке. Боялась упустить мысль?
Но кто бы мог подумать, да? Еще и поэтесса… Что же она не похвасталась и этим своим талантом за обедом?
Шум воды за дверью затихает, и я, отбросив лист, сажусь на кровать. Интересно, она выскочит из ванной обнаженной? Вот весело-то будет. Завизжит? Рассердится? Или позволит хорошенько ее рассмотреть? А может, поддерживая свою роль серой мышки, засмущается и спрячется обратно за дверь?
Когда она выходит закутанная с головы до ног в шелковую пижаму бледно-розового цвета, я чувствую некоторую досаду и не сразу замечаю, как она замерла на месте столбиком.
Жесть, как скучно.
– Значит, ты у нас скромница?
Глава 4
Любовь
После подробной экскурсии по дому я возвращаюсь в свою комнату. Кажется, мне начинает нравиться мой отец. Я ощущаю, что у него есть чувство справедливости и желание заботиться о близких. Искреннее желание. А еще у него тонкое чувство юмора, который мне отзывается.
Не успеваю я как следует насладиться послевкусием от общения с отцом, как в дверь аккуратно стучат, а через секунду в комнату входит Галина.
Я вся подбираюсь и сажусь на кровати ровнее, а она осматривается, словно здесь впервые, что странно. Впрочем, комнату могли переделать специально для меня, и Галина действительно видит новый интерьер в первый раз. Она проходит к креслу и грациозно опускается в него. Вся ее поза кричит о том, что она у себя дома, что она, и никто другой, здесь хозяйка.
– Люба, думаю, я должна извиниться за поведение своего сына за обедом.
А вот это неожиданно, я даже теряюсь немного. Но вскоре собираюсь с мыслями и лепечу:
– Ничего страшного.
– Я тоже так считаю. Просто он у нас немного вспыльчивый. Но при этом очень хороший и дружелюбный мальчик. Мирон… Он большой собственник, и, наверное, так выразилась его ревность. Я правда рада, что ты быстро покорила Никиту. Как рада и тому, что ты теперь живешь с нами. Мальчикам будет полезно сестринское внимание. И Мирон… Думаю, он вскоре отойдет, и вы сможете подружиться. Мирон будет тебе хорошим другом, я уверена. Скажи, у тебя уже есть друзья?
– Не