Пандемия любви. Элеонора Акопова
ли, – поморщилась Анна. – Он вообще-то долго запрягает. Если б не я, год бы за ручку ходили. Он с этим не торопится, чувства проверяет.
Алиса вздохнула.
– С ума сойдёшь с мужиками. У каждого свои тараканы. Воистину найти мужа – искусство, а удержать – профессия.
– А ты думаешь, с женщинами иначе? В таком случае, чтобы завоевать женщину, нужна сила, а чтобы удержать, нужны деньги.
– Это правда, – немедленно согласилась Алиса, – деньги нужны обязательно. Иначе точно не удержишь. Хорошо ещё детей у тебя от него нет, только норковая шуба. А то бы куковала сейчас на его больничные алименты.
– Ну вот уж это нет, – помолчав, отозвалась Анна. – Детей бы он как раз никогда не бросил. Он очень хотел ребёнка. Ты даже не представляешь, как он хотел ребёнка… Слу-ушай, – протянула она задумчиво, – а может… да нет, не получится. Четыре месяца у нас уж точно ничего не было. Алис, а если всё-таки попробовать, как ты думаешь?
– Сказать, что беременна? – вытаращилась Алиса. – Да как же! Ты всё это время с другим мужчиной жила. И потом он же врач всё-таки, его так просто не надуришь.
– Не знаю, не знаю… – задумчиво протянула Анна. – Я должна подумать… чем его можно ущучить. Да и, честно говоря, мне не очень верится, что у него уж совсем не осталось ко мне никаких чувств. Вдруг что-нибудь да ещё теплится? Так что можно попытаться, чем чёрт не шутит… А если всё-таки получится?..
– А если получится, – веско заметила Алиса, – ты всё равно через неделю заноешь, что он снова не обращает на тебя внимание.
– Наверное, уже не заною, – жёстко сказала Анна. – Всё это суета сует. Да и кого, в конце концов, после сорока интересуют собственные жёны?
Коновалов не имел привычки носить зонтик. Считал, это не по-мужски. И всякий раз жалел об этом, когда небо разверзалось над его головой.
Застегнув молнию кожаной куртки до самого носа, он храбро шагнул из-под козырька супермаркета на залитую мостовую и понёсся по асфальту, перепрыгивая через мутные от уличной грязи потоки дождевой воды. Ледяные струи заливались за шиворот, тоненько сползая по спине. Руки были заняты пакетами, и мокрое лицо с отросшей со вчерашнего дня щетиной утереть было нечем.
Выйдя из лифта, он позвонил в дверь, которая тотчас распахнулась, явив его взору улыбающегося Глотова. Поставив пакеты на резиновый коврик, Коновалов по-собачьи отряхнулся, помотав кудлатой головой, и только после этого шагнул в квартиру.
– Ну и видок у тебя! – изумился Глотов. – Ты что, без машины?
– Ну разумеется, без машины, – пожал плечами Коновалов и для подтверждения собственной мысли приподнял с пола пакет, в котором тотчас звякнули бутылки.
– Ну да, всё забываю – ты ж у нас праведник, – притворно развёл руками Глотов. – А известно ли тебе, что, каждый раз садясь трезвым за руль, ты отнимаешь деньги у государства? Подумай об этом, друг мой. Ладно, давай сюда свою куртку и тащи всё это в кухню. – Он показал на пакеты.
Коновалов, поморщившись, скинул насквозь