Пандемия любви. Элеонора Акопова

      …Глотов вытер руки о салфетку и задумчиво покачал стриженой головой.

      – Да-а, доложу я вам, безумная история. Просто аншлаговая. По ней кинопрокат плачет. Только вот финал пока туманен. Не знаю я, Олегыч, как ты всё это расхлёбывать будешь. Хотя, надо сказать, мизансцены совершенно в твоём духе, уверен, со мной ничего подобного приключиться не могло бы. Не тот персонаж.

      Коновалов кивнул. Игорь Глотов во всём предпочитал основательность, определённость, и авантюрные сюжеты обходили его стороной, не имея шансов на развитие. Его собственный брак был незыблем и надёжен, как скала. В жизни он предпочитал устойчивую мебель, прогулки на свежем воздухе, баню, зимнюю рыбалку и пышнотелых женщин. Бледные, перегруженные интеллектом особи вызывали у него недоумение как плохо сочетающиеся со здоровым бытом.

      – Дай-ка сигарету. – Он протянул руку к коноваловской пачке. – Я же всё бросаю, но после таких откровений не могу удержаться. Последнее время что-то кашель замучил, даже спать стал плохо. Надо лёгкие посмотреть, но, как всегда, некогда.

      – Как врач врача не могу не предостеречь тебя от возможных последствий, но, к сожалению, личным примером подтвердить правоту своих слов пока не имею возможности, – щёлкнул зажигалкой Коновалов.

      – Вот и помалкивай, – с наслаждением затянулся Глотов. – Мы с тобой, чай, не пульмонологи, наше дело – кости клеить да животы резать, а костям никотин не помеха.

      – Напрасно ты так думаешь.

      – Ладно, не начинай, – отмахнулся Игорь, – лекций мне в институте хватило. Скажи лучше, что ты делать собираешься?

      – Пока не знаю, – пожал плечами Коновалов. – Кстати, ты с нашим мужем успел уже познакомиться?

      – Да так, столкнулся пару раз на лестнице, – поморщился Глотов. – Мутный тип. Какой-то верченый. И девица с ним та ещё, – такие вокруг шеста извиваются.

      – Шлюха, что ли?

      – Ну не то чтобы совсем… но что-то вроде этого. Мне ещё показалось – они мало сочетаются. Такие с быками хорошо монтируются, а этот какой-то чересчур правильный, в плащике и с портфелем. Одним словом, додик. Худой и сутулый. Ну ты ж его видел.

      – Да уж видел, – скривился Коновалов. – Хотя, признаюсь, со всех дел я его не очень внимательно рассмотрел, но впечатление осталось отвратительное.

      – Ну ещё бы, после такого-то приёма! – мотнул головой Глотов. – Кстати, похоже, девица эта тут у него постоянно обретается. Периодически слышу, как дверь хлопает и каблучки стучат. И ещё, бывает, гремят чем-то, бухают. Как будто мебель переставляют. Видно, новая метла по-новому метёт. Нет, вот объясни мне, Коновалов, как ты умудряешься в такие истории вляпываться? Ведь не первый раз уже.

      – Ну не каждый день всё-таки…

      – Не каждый, так через день. Вспомни лучше, как ты со своей женой познакомился. Ту и вовсе из воды выудил. Есть в графском парке старый пруд, там лилии цветут. Русалка, мать её. Уму непостижимо.

      – Ладно, теперь ты