Её цветочки. Шеннон Морган
хотела переселить ее в свой дом, чтобы она провела здесь последние недели своей жизни, но знала – старая дама откажется переехать сюда. Как и Фрэнсин, она была старой девой и в силу привычки всегда полагалась только на себя, лишь изредка принимая одолжения от других.
А что насчет гребня, который она увидела, когда гадала по чайным листьям нынче утром? Ей редко случалось видеть в этих листьях что-то зловещее, и она не могла поверить, что кто-то может желать ей зла. Ведь она мало кому знакома. Но ей все же было не по себе, как будто изнутри царапало битое стекло.
Так что, когда царящее в доме безмолвие разорвал истошный крик, это стало для нее почти облегчением.
Фрэнсин вскочила с кровати и, поджав губы, посмотрела в окно, уверенная в том, что сейчас она увидит деревенских мальчишек, балующихся в ее саду, как это иногда случалось по ночам.
Нахмурившись, она склонила голову набок, когда дом огласил еще один истошный пронзительный крик.
– Бри! – прошипела она, пожав плечами под стеганым халатом, который когда-то принадлежал матери. И, поспешно перейдя через темный вестибюль, перебралась в восточное крыло, чувствуя пронизывающую дом настороженность.
– А-а-а! – вскрикнула Фрэнсис, врезавшись в какую-то темную фигуру. – Ах, это вы, мистер Констейбл, – смущенно проговорила она, когда он включил свет.
– Добрый вечер, Фрэнсин, – сказал он.
– Вы слышали этот крик? Это был ваш подмастерье?
– Да, думаю, это был Киф; он все накручивает себя по пустякам и сводит меня с ума, без конца болтая о привидениях… Я как раз собирался проверить, есть они здесь или нет. – Смеясь, он отставил локоть в сторону, приготовившись взять Фрэнсин под руку, и поклонился: – Может, вы присоединитесь ко мне?
Фрэнсин взглянула на его локоть.
– Думаю, нет, – огрызнулась она. – Надо же – ваш подмастерье раскричался посреди ночи… – И прошла мимо него. Ей не нравилась его широкая ухмылка – наверняка он смеется над ней. Она постучала в дверь Кифа, и из его комнаты донесся еще один душераздирающий крик, за которым последовал грохот.
Констейбл протянул руку и, открыв дверь, включил свет. Ирландец бегал по комнате, махая руками над головой и вопя:
– Убирайся! Слезь с меня!
– Что он делает? – недоуменно спросила Фрэнсин.
Констейбл пожал плечами.
– Киф, с чего это ты визжишь, как девчонка?
Киф повернулся к ним, с растрепанными волосами и безумным взором. Его руки опустились, затем обхватили его туловище.
– Тут что-то есть, Тодд. Я же говорил тебе вчера, что в этом доме водятся привидения. Какая-то тварь все время сдергивает с меня одеяло, а сегодня вечером… – Он сглотнул так, что его кадык рванул вверх и тут же бросился обратно. – Сегодня вечером что-то дергало меня за волосы!
Фрэнсин оглядела комнату, ища следы пребывания здесь Бри, затем перевела взгляд на порог, который она нынче утром посыпала порошком из лавровых листьев, чтобы не пустить Бри в комнату своих постояльцев. Порошка