Хранитель сердца моего. Варя Светлая
сладкий зефир. Мне снился Хранитель, он улыбался мне невероятной улыбкой, которую я никогда прежде. Моран протягивал мне руки, я бежала, смеясь, к нему и никак не могла приблизиться. Затем все потемнело, и черноту разрезали светящиеся миндалевидные глаза. Эльф с пира смотрел на меня, и повсюду раздавался его голос: «Интересно…Интересно…Интересно…» Голос становился все громче, а интонация все мрачнее.
– Моран!Моран! – звала, кричала я во тьме, – спаси меня! Моран!
Но его нигде не было. Я расплакалась и, вздрогнув, проснулась.
Розовый свет с окна падал на лицо, а возле кровати стоял он, Моран, плотно сжав губы.
Хранитель хмурился и молчал. Некоторое время я непонимающе озиралась по сторонам, затем стала внимательно изучать свои ладони. Я поняла, что чувствую себя лучше: голова не болела, меня не мутило, остались лишь слабость и лютый голод.
И появилось еще кое-что. Необъяснимое желание подняться сию же минуту и бежать, бежать без оглядки, подальше от этого замка, этого розового света и даже от него. От этого хмурого мужчины, к которому меня и тянуло, но он же меня и пугал. Чем? Я не знала.
– Я хочу есть, – сказала я, – а после уехать отсюда…Подальше.
– Тебе принесут ужин, – ответил Моран.
– Не стоит. Я могу сама встать и отправиться на кухню…Кстати, где здесь кухня? – сказала я.
– На кухне едят лишь слуги. Не пристало…
– Мне пристало, – оборвала я его и вздохнула, – я не являюсь ни высокородной, ни слугой. Я – никто. Здесь, по крайней мере. Так что кухня – вполне подходящее место.
Моран нахмурился еще сильнее.
– Хорошо. Хочешь на кухню – пойдешь туда. Но уехать отсюда пока не получится. Король и его советники хотят задать тебе несколько вопросов, – сказал он немного раздраженным голосом.
Мне не понравилась интонация, с которой он это произнес. Что-то подсказывало, что это будет не самая приятная беседа.
– И о чем меня будут спрашивать? – спросила я.
– Это будет касаться покушения на твою жизнь. И еще кое-о-чем, – раздражение в его голосе усилилось.
– Об эльфе, – пробормотала я и зачем-то добавила, – он мне снился.
Моран изменился в лице и наклонился ко мне.
– Когда? – резко спросил он.
– Сегодня… Сейчас. Незадолго до моего пробуждения. Во сне я видела его лицо и слышала те слова, что он сказал мне в тот вечер. Думаю, я все еще под впечатлением от того вечера. А еще… – я замолчала, глубоко вдохнула и на выдохе продолжила:
– А еще мне снился ты.
Больше ничего говорить я не стала и уставилась в его глаза. Мы молча смотрели друг на друга бог знает, сколько времени. Мысленно и взглядом я рассказывала ему свой сон, как звала, как бежала к нему. А он…
– Я догадался, – сказал он вслух, и лицо его прояснилось, – я услышал твой зов. А когда появился в твоей комнате, ты еще спала, вот и я решил…
– Хранители могут чувствовать чужие сны с их участием? – спросила я. Такая перспектива меня не очень радовала.
– Нет.
– Тогда почему? – спросила я. Меня это взволновало,