Запах ночного неба. Энни Вилкс
сменилась едва видным просветом в траве, а после и этот просвет исчез. Солнце бесстрастно плыло по небу. Алана шагала вперед, а за ней по пятам следовал Келлан. Невидимый тоннель все так же удерживал девушку, и она то и дело натыкалась на него, пытаясь обогнуть большие кусты пожухлой травы или цепкие лапы молодых елей. Стены мерцали от нее на расстоянии полушага. Алане было душно, ветер не проникал сквозь невидимую преграду, не было слышно запахов, и даже звуки казались приглушенными. Тут, среди травы и деревьев, под ясным голубым небом и среди пения птиц, Алана ощущала себя бредущей по пещерному лазу где- То глубоко под землей.
Иногда Келлан выходил вперед и знаком приказывал ей остановиться, и Алана спиной прислонялась к воздушной стене и наблюдала, как он делает что- То с путем. Келлан творил заклинания молча, и только под руками его вспыхивали и исчезали призрачные формы, складывавшиеся в арки. Алане очень хотелось подпрыгнуть и коснуться кончиками пальцев едва мерцающего полотна, но под тяжелым взглядом Келлана она лишь пригибалась, проходя под призрачными сводами.
.
Алана очнулась вечером. Будто проснувшись, вздрогнула от внезапного осознания: еще секунду назад она наклонилась, чтобы точно не дотронуться до заговора, и солнце светило очень ярко, а теперь розовая закатная полоса тлела где- То за деревьями. Холодный ужас окатил ее с ног до головы, когда она поняла, что не помнит, как именно шла вперед все эти долгие часы, будто какой- То клинок ударил в солнечное сплетение, и растекшийся по всему телу страх абсолютно ее обездвижил. Алана осела в траву, пытаясь вспомнить хоть что- То – и не смогла.
– Ч- Что? – прошептала она, осматривая свои исцарапанные ноги, растирая закоченевшие руки, касаясь будто онемевшего лица. – Что ты сделал? Что?!
– Ты была очень громкой, и я приглушил тебя, – последовал ответ.
– Да как же ты… – Она задохнулась, не закончив фразу, и согнулась пополам во внезапном спазме рыдания.
– Мы почти пришли. Дальше я не смогу вести тебя как прежде.
– Вести меня как? – переспросила Алана. – Как марионетку?
– Если хочешь передохнуть, давай передохнем, – сказал Келлан, присаживаясь рядом с ней. – Попей. Ты, наверно, хочешь пить.
Алана посмотрела на прозрачную сферу с чистой водой. Губы слипались от жажды, но куда сильнее хотелось выбить сферу из его рук. Вместо этого она сделала несколько больших глотков, смаргивая слезы. Ледяная вода сковала ее горло, но язык теперь не был таким распухшим и шершавым. Она что, шла с открытым ртом, как собака?!
Алану передернуло. Значит, Келлан мог заставить ее… да что угодно, и она бы не вспомнила, что он приказал ей сделать. Что угодно.
– Ты отдохнул от моего мысленного ора? – не удержалась она. – Что дальше?
– Отдохнул, – согласился Келлан. – Почему не смотришь на меня? Что ты опять скрываешь?
– Я не скрываю ничего, – проговорила Алана, борясь с дрожью. – Ты же можешь услышать. И я смотрю на тебя.
Келлан все так же не сводил с нее своих зеленых