Компания и Бабочки. Николь Ава Келлер
года. Изо дня в день. На отца, на то, как он поступил с нами, но было ли это его решением? Мрачные мысли обожгли язык и остались торчать во рту, оставив недосказанность висеть в воздухе. Больше эту тему мы не поднимали, но бурлящий в друзьях интерес никуда не делся. Я видела его в каждом мимолётном взгляде, ощущала в каждом прикосновении, но разговаривать об отце мне больше не хотелось.
Когда друзья уехали, я ощутила жгучий укол одиночества. По крыше продолжал барабанить дождь. Меня удерживала в объятьях пьеса Батена, которую ставят раз в год в нашем университете, и старые записи Марии Конкри, которая агрессивно пыталась привнести в общество веру в искусство. Мои пальцы вынуждено перебирали каждую её запись для проекта по кастаньянской литературе в честь дня Тёмного Святого. Тридцать первого октября Кастанья склоняет голову перед Великим Тёмным Правителем. Жители молятся, совершают жертвоприношения в честь его Великого имени. Единственный день осени, когда мне было запрещено выходить из дома.
От усталости начинали неметь пальцы. Я потянулась и украдкой, словно прячась от призраков, целующих меня в спину каждую ночь, взглянула на часы. Почти три часа ночи. Сбросив пьесу и стопку исписанных мною листов на пол, я забралась под одеяло и прижалась щекой к подушке. Тонкие простыни, как им положено, должны ласкать открытые участки кожи, но этой ночью я ощущала лишь влагу, исходящую от них. Кошмары, словно кукловод, дёргали за ниточки моё уставшее тело. Я просыпалась каждый раз от того, что меня убивали на столе маленькой тусклой церкви, и удивительным было то, что убивал меня незнакомец, с которым я танцевала на маскараде.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ 5
Влага подо мной показалась мне лужей, когда я окончательно проснулась. Волосы обременили мою липкую шею своей шершавостью. Я плавно прошлась пальцами вдоль ключиц и откинула густые влажные пряди за спину. Надо мной навис весь ужас прожитой ночи. Мне казалось, каждая клетка моего тела прошла через насильственную драму, в которой я исполнила главную роль. Солёные капли крупными бусинами скатывались по моему лбу, оставляя влажные, едва заметные дорожки на моей коже.
Мне с трудом удалось выбраться из постели. Разом стянув всё постельное белье, я бросила его возле шкафа и отправилась в душ. Только после прохладной воды и свежей одежды я обратила внимание на вибрирующий от бесконечных сообщений мобильный. Очередная громкая вибрация, на этот раз от звонка, заставила меня взять телефон в руки. Кассель заворчал в динамик раньше, чем я включила громкую связь.
– Где тебя носило? Уже почти восемь.
– Спала. Чего тебе?
– Последствия грозы серьёзнее, чем я думал. Перекрыли лесную трассу и несколько объездных дорог. Канцлер сообщил, что до конца недели университет закрыт.
– Прекрасно, – выпалила я, скрестив руки на грудной клетке, – именно то, чего я хотела. Просидеть до глубокой ночи за грёбаной литературой, чтобы узнать, что университет закрыли.
– Брось, Люс, отличная новость ведь.
– Замечательная.
Я