Я иду искать. Борис Александрович Алмазов
хоть от кого уйду!
А до каникул четыре дня, —
Значит, джинсы мои!
Их все как увидят —
Сдохнут от зависти!
3 ИЮЛЯ 1939 ГОДА. 6 ЧАСОВ УТРА
– Слыхал? – закричал лейтенант, постучав гаечным ключом по броне танка Б Т-7.– Шофёр из штаба ребятам рассказывал: они с полковником вон там на японцев напоролись.
– Врёшь! – Из танка вылез другой лейтенант, с рассечённой бровью. – Там же монгольская кавалерия стоит.
– Елки-палки! – высунулся из-под танка механик-водитель . – Когда же они успели?
– А вот успели! – взволнованно говорил тот, что принёс известие. – Шестая кавалерийская монгольская дивизия отошла, самураев – как грязи! И артиллерия хоть какая, и тяжёлая, и…
– Погоди ты! – оборвал его лейтенант с рассечённой бровью. Он вытащил бинокль и, взобравшись на башню, стал смотреть в рассветную степь.
– Ну, чего там?
– Непонятно… – ответил лейтенант. – Только если это не трепотня… Механик, тяги в порядке1
– Ща! – Механик сунулся под танк. – Ща!
– Ваня! Давай по-шустрому готовь боекомплект/ Ну, лейтенант, если брехня…
– Какая брехня! – засуетился тот, что принёс новость. – Думаешь, в бой пойдём?
– Ты что, слепой? – спрыгивая с танка, сказал лейтенант с рассечённой бровью. – Не понимаешь? Если они сейчас там, то через сутки они у нас на фланге и в тылу.
– Не паникуй! – прошептал, бледнея, его товарищ.
– Я не паникую, а рассуждаю…
– Командиров машин к командиру полка! – раздалась команда.
– Эх! – торопливо поправляя ремни и стряхивая белобрысую чёлку на глаза, чтобы прикрыть рассечённую бровь, сказал лейтенант. – Стало быть, не брехня…
От укрытых в окопах короткоствольных, словно курносых, танков, выкрашенных под цвет пыльной выгоревшей степи, бежали люди в танковых шлемах и комбинезонах.
– Неужели сейчас в бой пойдём? – растерянно спросил тот, что первым узнал новость.
– Не сегодня, так завтра, – ответил белобрысый. – Плохо, что позиция не блестящая… А так всё лучше, чем на жаре этой торчать. У моего механика всё время кровь из носу идёт – в машине как в духовке…
– Равняйсь! Смирно. – По тому, как тревожно застыл строй, как внимательно смотрели на командира танкисты, словно старались угадать свою судьбу, чувствовалось, что известие о японцах распространилось среди танкистов.
– Товарищи! – сказал командир полка, машинально по правив новенький орден Боевого Красного Знамени, полученный за бои в Испании. – За последнюю ночь обстановка резко изменилась. Противник числом до десяти тысяч штыков и, по весьма приблизительным данным, около полутора сотен стволов артиллерии занял плацдарм у горы Баин- Цаган. Это очень серьёзная опасность для всего фронта… Наша надежда на скорость! Ясна моя мысль?
Мысль была ясна всем, и первое, о чём подумали танкисты,– это, что бой будет неравным и что первыми в огонь пойдут они – авангард 11-й бригады. И от них зависит, собьют они врага или японцы начнут