Ларец Пандоры. Лучезар Ратибора
ли это было его имя, то ли его должность, а, может быть, то и другое одновременно – не столь важно. Важно то, что он вспоминал прошлое. Вспоминал, что он только что пробудился от смерти, от небытия, где пробыл десятки сотен лет. Он шёл, вспоминая, как шагать, вспоминая, как дышать. Он, наконец-то, чувствовал тело.
Вот они перед ним – горелые остатки храма. Всё, что могло сгореть, сгорело сразу, каменные столбы обгорели, часть растащили, остальное уничтожило время. Когда-то здесь стояло величественное строение, первое встречавшее лучи солнца на восходе. Холм располагался на краю обрыва, внизу бушевало море Вадж-Ур.
Артём помнил, что он Хранитель. И здесь он, чтобы выполнить своё предназначение, чтобы исполнить должное и вернуться к исполнению своих обязанностей. Он вошёл внутрь руин, встал в центре. Каменный пол с письменами был уже полностью заметён неровной землёй. На разрушенных колоннах когда-то тоже были магические глифы, ныне не видные из-за толстого слоя гари и сажи, что покрывала их. Сверху светлело небо, вот-вот взойдёт солнце, разгоняя туман. Когда-то здесь была крыша… Когда-то давно, очень давно – лёгкая грусть захлестнула Хранителя, тут же сменившись ликованием. Ведь старые времена возвращаются, древние боги войдут в силу и займут свои места на троне, и он, Хранитель, сыграет в этом свою важную роль.
Первый луч солнца упал на землю храма, Пилли-Чималли приподнял согнутые руки перед собой, держа ладони к себе, и начал произносить слова на неизвестном языке. Сначала произносил вполголоса, потом всё громче и громче, к седьмому повторению голос его звенел, разносясь ветрами и эхом далеко-далеко:
«Атль тлачинотль!
Чикахуак нексотлализтль Амоксатли ичиммоякт!
Хукахуа Ръял-Йехху теотль амоксхуа мо, Пилли-Чималли, ахуиккампа Тлапохуа Амоксатли немилизтли!
Ма яау ахуиккампа! Ма тлакати! Ма хуалнеци!»
Артёму был незнаком этот язык, но он, будучи одновременно Хранителем, понимал произносимое им самим:
«Вода знаний ушла в огонь!
Силой огня Книга исчезла!
Властью бога Ръял-Йехху я, Хранитель, возвращаю Книгу Ушедших к жизни!
Да возвратится! Да возродится! Да проявится!»
Хранитель смотрел на поднимающееся над горизонтом солнце. Яркий ослепляющий луч бил в глаза Хранителя, отчего они слезились и блестели. Но Хранитель терпел и продолжал неотрывно смотреть на возрождающееся светило, всё громче пропевая своё заклинание. С каждым звуком, с каждым словом храм волшебным образом восстанавливался: исчезла земля и пыль, пол воссиял первозданной чистотой, стали чётко видны древние глифы, выбитые в каменном полу. Достроились до полного размера и очистились колонны, подпирающие крышу, которая заняла своё законное место. Перед Артёмом возник длинный каменный алтарь, появились и зажглись лампады на стенах, вокруг заструился запах благовоний. Наконец, на алтаре явился из небытия огромный древний фолиант. Чёрная его обложка была явно сделана из кожи, слегка сморщенной от старости и засушенности.
Пилли-Чималли подошёл