Небесное пламя. Персидский мальчик. Погребальные игры (сборник). Мэри Рено
Великого царя? – спросил Александр.
Оба посла поняли вопрос правильно; они улыбнулись. Правда могла принести только пользу. Мальчик, без сомнения, запомнит большую часть сказанного.
– Свыше счета, – сказал старший. – Как песчинок на морском берегу или звезд на безлунном небе.
И он стал описывать мидийских и персидских лучников, конников из Нисы на крупных лошадях, воинов из дальних краев империи – киликийцев и гирканцев[15]; ассирийцев в узорчатых бронзовых шлемах и с булавами в железных шипах; парфян с луками и кривыми саблями; одетых в леопардовые и львиные шкуры и перед боем раскрашивающих лица красным и белым эфиопов, стрелы которых заканчивали каменные наконечники; арабов, ездящих на верблюдах, бактрийцев, – и так далее, до самой Индии. Александр слушал, как всякий ребенок, с округлившимися от восторга глазами. Он упивался рассказом о чудесах.
– И все они должны сражаться, когда Великий царь посылает за ними? – спросил мальчик.
– Все до последнего, под страхом смерти, – подтвердили послы.
– Как много времени нужно им, чтобы собраться?
Последовала внезапная пауза. Прошло столетие с похода Ксеркса, послы сами не знали ответа. Наконец они сказали, что царь властвует над обширными странами и людьми многих наречий. Говорят, что от Индии до Греции год пути. Но войска стоят везде, где только могут понадобиться.
– Выпейте еще немного вина, – предложил Александр. – А есть ли дорога, ведущая прямо в Индию?
Послам потребовалось время, чтобы ответить. B дверях теснились слуги – новости распространяются быстро.
– Каков царь Ох в бою? Он храбр? – забрасывал послов вопросами Александр.
– Как лев, – ответили послы в один голос.
– Каким крылом конницы он командует?
Ответы послов стали уклончивыми. Мальчик набил рот остатками пирожка. Зная, что с гостями нельзя быть грубым, он переменил тему:
– Если солдаты приходят из Аравии, и Индии, и Гиркании, не зная персидского, то как он говорит с ними?
– Говорит с ними? Царь? – Это было так трогательно: маленький стратег снова стал ребенком. – Ну, сатрапы[16] провинций выбирают военачальников, которые могут говорить на их языках.
Александр слегка покачал головой и поднял брови:
– Солдаты любят, чтобы с ними говорили перед сражением. Им нравится, когда знаешь их имена.
– Я уверен, – вкрадчиво сказал второй посол, – им нравится, когда вы знаете их. Великий царь, – добавил он, – разговаривает только со своими друзьями.
– С друзьями мой отец беседует за ужином.
Послы что-то пробормотали, не отваживаясь взглянуть друг на друга. Варварство македонского двора было широко известно. Говорили, что царские симпозионы больше похожи на оргии горных разбойников, делящих награбленное, чем на званые пиры владыки страны. Милетский грек, клявшийся, что присутствовал на таком пиру, рассказывал,