Небесное пламя. Персидский мальчик. Погребальные игры (сборник). Мэри Рено
рассудок, видя это. Он как дикий зверь, когда напьется, и изливает злобу на людях, потому что мы дешевле лошадей. Вина на нем самом. Он убьет меня, если я осмелюсь сказать, что это его злобный нрав портит коня. Хозяин купил его у Кройза всего месяц назад, специально для этих торгов. Заплатил два таланта…
Слушатель присвистнул.
– …и рассчитывает получить здесь три, а если это ему не удастся, он на коне живого места не оставит. Я ручаюсь.
Видя, что конь норовист, Филипп обошел его, держась на расстоянии нескольких шагов:
– Да, он мне нравится. Посмотрим, как он ходит.
Филоник сделал несколько осторожных шагов по направлению к коню. Тот издал пронзительное яростное ржание, подобное звуку боевой трубы, вскинул голову, пересилив повисшего на поводьях конюха, и ударил передней ногой в землю. Барышник выругался и отскочил в сторону, конюх крепко держал узду. Несколько капель крови упали изо рта лошади на землю.
– Посмотри на удила, которые ему подобрали, – сказал Александр. – Посмотри на эти шипы!
– Кажется, даже это не может его сдержать, – заметил большой Филот беспечно. – Красота – еще отнюдь не все.
– И все же он поднял голову.
Александр подался вперед. Свита толпилась сзади, глядя поверх его головы: Александр едва доставал Филоту до плеча.
– Ты видишь его нрав, государь! – воскликнул Филоник нетерпеливо. – Коня вроде этого легко можно приучить вставать на дыбы и топтать врага.
– Простейший способ дать убить под собой коня, – отрезал Филипп безжалостно, – это заставить его показать брюхо. – Он кивнул сопровождавшему его конюшему – кривоногому, затянутому в кожу человечку. – Попробуешь, Язон?
Царский слуга остановился перед конем и вкрадчиво, нежно заговорил с ним. Тот попятился, фыркнул и покосился на человека. Язон прищелкнул языком.
– Гром, мальчик, ну же, Гром.
При звуке своего имени конь задрожал всем телом; он казался разгневанным. Язон что-то успокаивающе промурлыкал.
– Держи его голову, – сказал он конюху, – пока я не сяду. Похоже, это работа для мужчины.
Он подошел к коню сбоку, готовясь уцепиться за основание гривы. Злого умысла в этом не было. Не имея под рукой копья, на которое он мог опереться в прыжке, Язон прибег к единственно возможному способу. Конь не был оседлан, но седло – каким бы удобным и роскошным оно ни казалось – мало бы помогло без стремян. Стремена годились для стариков и персов, чья изнеженность вошла в поговорку.
В последнюю минуту тень Язона упала перед лошадью. Конь яростно дернулся и взбрыкнул. Тяжелое копыто просвистело у самого лица Язона. Конюший отпрянул и прищурился. Его рот искривился. Царь встретился с Язоном взглядом и приподнял бровь.
Александр, следивший за происходящим затаив дыхание, сказал, оборачиваясь к Птолемею:
– Он не купит коня. – Голос его странно зазвенел.
– А кто