.
наказания. Мне казалось, что я сама творю свою жизнь, что я осознанно протестую, а всё вокруг меня внезапно оказывается игрой. Да, всё по-честному, но это горечи не умаляет. Возможно…
– Могли родители противиться этой игре… испытанию? – задаю я очень важный для меня вопрос.
– Конечно, – грустно улыбается мне Александрия. – Если бы они сами этого не хотели, то у Творца ничего не вышло бы. Впрочем, учитывая, что с ними стало, возможно, это было их испытанием.
– А что с ними стало? – интересуюсь я.
– Они в аду, – коротко отвечает мне учительница. – И директор школы тоже.
Вот это новость! В ад отправить может только Творец и его помощники, но никто больше. Раз родители в аду, то вполне возможно, что из-за меня… Но решил так Творец, а ему виднее, ведь он может читать помыслы. Значит… Что это значит?
Глава пятая
Со мной много разговаривают. Александрия объясняет мне, почему не надо испытывать чувства вины за то, что произошло с родителями, лишь укрепляя его, а куратор… Скоро я буду от них прятаться, потому что хочется просто побыть одной. Моника, правда, не даст, но она очень хорошо меня понимает, как сестра буквально.
Я всё уже поняла – уроки первых дней направлены были на то, чтобы объяснить и показать именно мне. Так как от этой мысли наказания от Творца не последовало, то мои выводы не гордыня, а что-то другое. Например, правда. Но интересно, почему? Чем я вдруг оказалась настолько важной, что на меня тратят столько сил? Не хочу задумываться.
Я трачу время самоподготовки на изучение работы хранителя. Что можно, что нельзя и почему. И сразу же встречаю в книгах недоговорённости, очень меня смущающие. Что значит «действовать по обстановке», я, например, не понимаю. Хочется же понимать! Но попытки узнать натыкаются на неожиданное сопротивление, что мне совсем не нравится.
– Подскажите, а вот тут написано, что в крайних случаях… – показываю я учительнице обнаруженную книгу, внимательно следя за её выражением лица, с которого моментально пропадает улыбка.
– Тебе всё расскажут на уроках следующего цикла, – мягко отвечает мне Александрия, быстро переводя разговор на другую тему. – Ты уроки сделала на завтра?
– Да, конечно, – спокойно киваю я, изо всех сил удерживая улыбку на лице.
Что-то я не понимаю… Ещё несколько дней назад процесс познания стимулировали, а теперь вдруг стараются затормозить, как будто получив другие инструкции. Чувствую себя лягушкой в блендере. Это такой человеческий прибор, используемый для перемешивания жидкостей. Совершенно растерянно я себя чувствую. При этом на следующий день, ожидаемо, этой книги в доступе не обнаруживаю.
Интересно, даже очень. Игру напоминает, причём странную игру, непонятную, что вызывает дополнительные подозрения. Другая ученица бы пожала плечами, решив, что просто забыла правильное название книги, но я-то – совершенно другое дело… Моя жизнь научила меня опасаться