Ливень в графстве Регенплатц. Вера Анмут
покинул комнату.
Ландграф подписал письмо, свернул пергамент и скрепил его печатью с гербом Регенплатца.
– Пригласите гонца, – попросил Генрих стоящего рядом слугу.
Тот с поклоном немедленно вышел за дверь. Через минуту в кабинете появился молодой солдат, готовый исполнить указания господина.
– Поезжай в графство Кроненберг, – распорядился Генрих. – Вот два письма тебе, передашь графу. А прежде зайди к сыну моему Берхарду. Он, верно, тоже подготовил письмо для своего друга.
– Берхард уже сам нашёл меня и отдал послание для Кларка Кроненберга, – ответил гонец.
– Вот как? – заинтересовался Генрих. – Это оно точит у тебя из дорожной сумы?
– Да, ваше сиятельство.
«Интересно, о чём Берхард там пишет? – возникла в голове Генриха мысль. – С Кларком он намного откровеннее, чем со мной». Эта мысль уже не раз и раньше возникала, бередя любопытство, но обычно быстро улетала. А вот сейчас она отчего-то улетать не желала. Да ещё и после прошедших событий. И письмо сына сейчас столь доступно. «Наверняка Берхард пишет о том случае, – продолжал думать Генрих. – Другу он обязательно без стеснения поведает все мысли свои и всю правду».
Правду Генрих и так выяснил. Он поговорил отдельно с Берхардом, с Маргарет, с Густавом, поговорил с Зигмундом. Молодой человек старательно смягчал поведение юной Маргарет на том злосчастном уроке, однако скрывать что-либо не посмел. Наказания никто не понёс, но кое-какие выводы были сделаны. Так отныне на уроках обязательно должна была присутствовать Астрид, дабы усмирять ссоры детей.
Ландграф вышел из-за стола и приблизился к гонцу:
– Дай-ка мне это письмо.
– Но… Ваше сиятельство, – растерялся гонец. – Берхард его запечатал, и…
– Ничего страшного. У него такая же печать, что и у меня, только меньше.
Солдат вынужден был подчиниться. Он вынул из сумы свиток и отдал ландграфу.
«Нехорошо это, – подумал Генрих, занеся руку над печатью. – Берхард мне доверяет. Но, в конце концов, я же отец и имею право знать мысли сына». И Генрих уверенно сломал печать. Развернув пергамент, он отошёл к окну и начал читать.
«Здравствуй, дорогой друг мой Кларк. Как всё-таки жаль, что тебя нет рядом со мной. Сейчас, благодаря мастеру Вольфгарту, каждый день я узнаю что-то новое и интересное, а поделиться этим с тобой не могу. Поражаюсь, как много знает этот человек! Например, в этот раз мастер Вольфгарт рассказал нам о великом греческом учёном, а я теперь поведаю о нём тебе. Это был удивительный человек…»
«Берхард пишет о занятиях, – подумал Генрих. – Они для него важнее и интереснее ссор с сестрой. Это хорошо. Пусть учится. Сын станет умным и образованным правителем».
Но на этом Генрих не остановил любопытство. Он быстро пробежал глазами по ровным строчкам письма, и вскоре его взгляд остановился на одной из них: «…Маргарет упрямо не желает…»
«Чего она не желает?» – нахмурился Генрих и вернулся к началу предложения.
«Танцевать со мной либо с Густавом Маргарет упрямо