До-мажор. Повесть-матрёшка. Игорь Гемаддиев
свой, как зовёшь? – неожиданно, глаза раненого стали осмысленными. Он разлепил спёкшиеся от жары губы и прошептал: – Санька!.. – и в то же мгновенье, как оковы упали с Катиных рук. Она рванула на себя стропы, и они пошли, пошли, вместе с раненым лётчиком, с пыльным мелким мусором, с парашютом, который неряшливой белой кучей упал с забора и, дёргаясь, пополз к порталу.
Террорист, который уже закончил осматриваться, бросился к ползущему мимо него парашюту и вцепился в белое полотно свободной от оружия рукой. К тому времени, Катя, заволокла в портал почти всего лётчика. Снаружи остались только его ноги по колено и, собственно, парашют, на котором теперь буквально повис террорист.
Террориста, Катя, хоть и не видела, но почувствовала сразу, и за этим последовало странное. В ответ на неожиданное сопротивление, её тело вдруг стало быстро наливаться неизмеримо-могучей, пугающей энергией. В глазах мелькнул азарт, губы сами собой застыли в твёрдой улыбке вечного победителя, и Катя потянула. Потянула мощно и неотвратимо, как локомотив тянет состав с чугунными болванками. Потянула и раненого недвижимого лётчика, и купол парашюта с паутиной строп, и упирающегося ногами в пыльное крошево растерянного террориста. И как только ботинки лётчика пересекли линию порога, тотчас снаружи прозвучала автоматная очередь, и одновременно, на Катю пала темнота, слабо подсвеченная щелями двери. Портал закрылся.
Глава пятая
Кто сказал, что успех окрыляет? Не-е-ет! Успех, особенно громкий и внезапный, невероятно заземляет, опустошает душу и обесценивает мечты. То «прекрасное далёко», что моталось где-то там за Кудыкиной горой, неожиданно резко придвигается, наезжает на тебя крупным планом, и при ближайшем рассмотрении оказывается напыщенной самоварной рожей с выдавленными прыщами и сальной себорейной причёской.
Весь следующий день я без сил провалялась на кровати, как будто из меня вытекла вся кровь. В голове бесконечно крутились документальные кадры моего вчерашнего «триумфа». Из-за этого беспрестанного выматывающего повторения моё вчерашнее выступление выглядело фальшивым, глупым и мелочно-меркантильным.
– Господи!.. Из-за пяти косарей, вся наизнанку вывернулась! – думала я. – Тимура забила по шею в керамогранитный пол! Стоял, как оплёванный! Как ты посмела? Воспользовалась его интеллигентностью, нагло выхватила инициативу вместе с микрофоном и кривлялась там, как дешёвый аниматор на детском утреннике. Жадная уличная попрошайка! Дорвалась… выжала зрителей насухо, как половую тряпку! Ещё этот Анатолий Сергеевич с его ненавязчивым продюсированием. – я вспомнила, как раздавала желающим свои интернет-контакты, и как ко мне протиснулся какой-то «зрелый» чел – очень возрастной – и попросил пять минут «тет-а-тета».
В эти пять минут он успел сообщить мне, что у него есть деньги и есть опыт работы с молодыми исполнителями. То есть, передо мной, развалившись в кресле, сидел тот самый «волшебник