Прислушалась: а это дождь. Наташа Кер

      Я приоткрыл крышку кастрюли. На дне кочевряжилась прикипевшая ко дну капуста и когда-то золотистый «пассерованный» лук.

      Глава 6. 2023 Зося

      Я проснулась с тяжелой головой. Пустая бутылка Шардоне все еще одиноко стояла у кровати. – Всё-таки пить – точно не мое,– я попыталась распутать кудрявый колтун на затылке. От вчерашнего разговора осталось удивительное впечатление. Мне бесшабашно и неотвратимо хотелось его увидеть. Дотронуться. Ощутить. Зарыться. Обнюхать. Короче: надо прекратить пить такими порциями.

      Тут я открыла телефон. «Папа умер в семь утра» – писала сестра.

      Голова все еще звенела, а пустой со вчерашнего вечера желудок громко сообщал, что не мешало бы достать-таки из холодильника последний просроченный йогурт.

      «Вот и все», – сказала я вслух.

      Нашла Сашкин номер и написала: «Папа умер. Я еду в Питер».

      Саша

      Прилетел в Москву. Разговор с Зосей оставил странное впечатление. Я не хотел себе в этом признаваться. Ни себе, ни кому-либо другому. У меня была устаканенная жизнь. Со своими прибамбасами и переворотами, но моя. И я мог ее контролировать. То, что закрутилось сейчас, возвращало меня на двадцать лет назад. Туда, где я был уязвим. Туда, где еще не нарастил себе панцирь. Где был одинок и незащищен.

      Я сидел перед стопкой проектов. Надо было работать.

      Телефон буркнул в кармане около сердца. Я нехотя достал его: «Папа умер. Я еду в Питер»,– я посмотрел в окно. Светило яркое, совсем непитерское солнце. С двадцать первого этажа отеля мне улыбалась Москва. Я вдруг увидел всю свою жизнь. Все, что постепенно отстраивалось в течении двадцати лет. Все это сейчас летело вниз с двадцать первого этажа пятизвездочного отеля в центре Москвы, лихо размахивая флагом под названием «Я еду в Питер».

      Глава 7.2023 Зося

      Через четыре дня я уже стояла на Обводном и, околев от холода, пыталась вызвать такси.

      В ответ на мое сообщение о папе от Сашки пришло только сухое: «Соболезную. Держись».

      Я стояла, глазела не спавшими глазами на дома, на ветер и облака. Вдыхала город, такой холодный снаружи с теплейшей душой, если до нее, конечно, докопаться.

      «Прям как у Сашки», – почему-то подумалось мне. У меня не было выбора. У Сашки еще был. А вот меня не было: папа умер. И, как бы кощунственно это не звучало, мне казалось, что он умер именно для того, чтобы мы наконец встретились.

      Прошел день, другой. Сашка то спал, то был в Москве. И опять посыпались ледышками суровые «не сегодня» и «я еще сплю».

      Я похоронила папу. Мужественно отстояла панихиду, словно там и не присутствуя. Потом два дня ходила по Невскому под проливным дождем, чтобы не ощущать горячие нескончаемые слезы. Часами отогревалась в кафе, прилипнув к окну и разглядывая мир, такой новый для меня. Мир, где у меня больше не было папы.

      Пила капучино и латте, разговаривала с какой-то узбечкой.

      На углу Мойки ко мне подошел парень лет двадцати.

      – Девушка, – удивленно прочитала я у него по губам. Затем сняла наушники и остановилась. – А хотите на крышу ?