Дом железных воронов. Оливия Вильденштейн
веревки, которые вьются вокруг безобидного змея и заманивают в ловушку. Змей скулит, когда Нонна вытаскивает его из воды.
– Нонна, нет!
– Сейчас же вылезай, Фэллон! – велит бабушка, ее лицо белее снега.
– Это не…
– Вылезай! – звонко приказывает она.
Я плыву к набережной. Зеваки неподвижны, как будто кто-то наложил заклятие на королевство и превратил всех в камень.
Я хватаюсь за скользкие булыжники и вылезаю из воды, ложусь на спину, чтобы отдышаться.
– Я в безопасности. А теперь отпусти его, Нонна. Пожалуйста.
Кровь сочится из тех мест, где лозы впиваются в чешую змея.
Я сажусь.
– Нонна, пожалуйста!
Она выходит из оцепенения, и лозы выпускают змея, который с тихим воем резко падает.
Огненные прожилки покрывают ладонь командора.
– Какой магией владеет твоя внучка, Церера?
– Доброта. Это единственная магия Фэллон. – Нонна опускается на колени рядом со мной и обхватывает ладонями мои щеки, она не плачет, но в ее глазах светится страх. – Ты почти остановила мое бессмертное сердце, Гокколина. И из-за чего? Каких-то веток?
Веток, которые мне не удалось вернуть.
Я оглядываюсь в поисках рябины. Вялый змей тем временем лежит на песчаном дне, чернильная кровь вытекает из него, как краска.
Нонна хватает меня за подбородок и заставляет смотреть на себя.
– Никогда больше так не делай.
Она имеет в виду погоню за спрайтами, ныряние в канал или поглаживание змея? Вероятно, все вместе.
– Ты будешь оштрафована за использование магии, Церера, – щелкает пальцами командор.
Нонна не отвечает. Даже не смотрит в его сторону.
– Домой. Сейчас же. – Ни в ее тоне, ни в руке, которой она обнимает меня за талию, нет ни капли мягкости.
В тишине она тащит меня через рынок к нашим полупустым корзинам, разграбленным спрайтами или голодными полукровками. Она вешает их на локоть. Я пытаюсь помочь, но ее пронзительный взгляд останавливает меня. Нам добираться до одного из самых дальних островов.
Дома Нонна с грохотом ставит корзины на кухонный стол, опирается ладонями на толстую деревянную плиту. Она сгорбилась и тяжело дышит.
Я подхожу к ней и кладу руку на спину. Рыдание сотрясает воздух, проникает в самое сердце.
– Я в безопасности, Нонна. Пожалуйста, не плачь. Я в безопасности.
– Ты совсем не в безопасности, – огрызается она, глядя на потолок, туда, где на втором этаже комната, которую мама никогда не покидает.
– Он не причинил мне вреда, он исцелил меня. Смотри. – Я шевелю перед бабушкой пальцами.
Она отталкивает их.
– Я говорю не о змее, я говорю о командоре. – Ее торопливые слова разлетаются, как пылинки. – Он придет и заберет тебя.
– За то, что выжила в канале?
– Нет, Гокколина. За то, что зачаровала чудовище.
– Зачаровала? Я просто погладила его, Нонна.
– Ты когда-нибудь слышала о фейри, гладивших змей?
Нет. Я не слышала.
– Я фейри воды. Может быть, моя магия