Старый рыцарь. Крепкая Элья
этот самый момент вразумленные боги вместе с посетителями таверны наблюдали, как Воин принялся гоняться за Безумным по небу. Тот убегал, получив хороший пинок под зад. Для того, чтобы заключить в темницу мятежного бога, он даже не использовал зубочистку-меч и своего деревянного щита. Обходился он исключительно маленьким кожаным сапогом, который то и дело встречал задницу Безумного. Такого успеха у зрителей Воин, наверное, не видывал очень давно. Они начали хохотать и хлопать в ладоши, не обошло веселье и Дуга. Он смеялся и смеялся, показывая на сцену пальцем.
«Таких представлений в Псовом переулке, наверное, и не было никогда. Может, он и глядел заезжих кукольников, да щенят гонят с площадей всякий раз, как только их заприметят», – подумал Фолкмар, отметив, что растет еще один богохульник.
– Смотрите, он лупит его по заднице, – хохотал Дуг.
– Не смейся, иначе похлебка пойдет носом, – почему-то строго сказал Фолкмар, хотя совсем не хотел быть строгим, – Что, тебя никогда по заднице не лупили? И что в этом смешного?
– Но это боги, сьер. Не люди. Это Воин.
Дуг пожал плечами, а Фолкмар пододвинул ему кружку пива. Робко заглянув внутрь, Дуг сделал глоток, потом еще один.
– Свой глоток ты сделал, – сказал старик, забирая кружку.
– Аааа! Помогите! Спасите! Оооо… мое мягкое местечко, смотрите, какое все красное! – голос за ширмой решил получить особенное одобрение зрителей, – Я не хочу, не хочу в темницу! – кричал Безумный, теряя зеленые глаза-пуговки.
Но ни расшитый оранжевыми нитками Отец огня, ни Спящий в звездном одеянии, ни брюхатая Плодоносная Мать, сильно смахивающая на пастушку, не откликнулись на отчаянные завывания мятежника. Он был заточен в небесную тюрьму, на тряпичной сцене – маленькую бочку, выкрашенную в коричневый.
– Возвращайся, Отверженный, станешь ты опять Мудрец, возвращайся братец наш, будешь жить на небе, и ссоре нашей навек конееец, – пропела Элья, когда десять богов кидали Отверженному лестницу, – Нееет, ответил он, о нееет… Теперь я хожу среди живых… Нет на небе место мне, а только на земле… Среди полей, озер и рек… И будет так вовеек… Я хочу дышать, бежать и умирааать… вновь дышать и вновь бежааать… Я рожусь, и я умру, но иного не решу…
Тряпичная кукла в красном шла и шла по деревянной земле, потряхивая седой длинной бородой. Дуг доел похлебку. Осторожно отодвинув от себя деревянную тарелку, он отер сопливый нос.
– Да, жалко этого старика, – глубокомысленно заявил длиннолицый солдат, залпом осушив кружку.
– Что, и тебе жалко этого старика? – спросил Фолкмар Дуга.
– Но ведь он сам это выбрал.
– Так-то оно так, но большая радость ходить по земле и дохнуть все время, – ответил Фолкмар.
Дуг пожал плечами:
– Многие говорят, что звезды на небе – это боги. Но ведь это просто звезды, и разговаривать они не умеют. Некоторые из них падают с неба, мы с ребятами каждую ночь это видим. У них большие хвосты и на звезды они совсем не похожи. Их нападало уже столько, что все вокруг должны