Марья-царевна из Детской областной. Ксения Баштовая
к царскому ложу, присела на его край и потянувшись всем телом, нежно провела ладонью по щеке Кощея. Склонилась над ним, прикоснулась прохладными губами к его губам, скользнула кончиками ледяных пальцев по груди… Рука незнакомки замерла, остановилась, нежно касаясь кожи, и мужчина почувствовал, как к его сердцу подбирается могильный холод…
Осознание безумия всего происходящего ударило наотмашь, как пощечина.
Кто она?! Что делает здесь?! Как ее вообще пропустил постельничий, который должен был сторожить сон царя в соседней, проходной комнате?! Или он в сговоре с ней?!
Мужчина резко оттолкнул девушку, сел на кровати. Ночная посетительница кубарем скатилась с царского ложа, упала на спину на пол и протяжно, по- змеиному зашипела.
Зазовка! Самая, что ни на есть натуральная зазовка!
Но какого лешего она здесь делает?! Сама пришла, из леса, или прислал кто- то, голову царю одурманить?!
За мгновение до того, как Кощей вскочил с кровати, женщина одним прыжком взвилась на ноги, метнулась к закрытой двери, и просочилась сквозь нее…
Правитель Навьего царства рванулся следом.
Постельничий сладко спал в проходной комнате, когда дверь, ведущая из царской опочивальни, резко распахнулась и на пороге появился сам царь. В одних подштанниках.
– Где она?!
– Кто?! – резко подскочил на лавке, очумело мотая головой мужчина.
– Ты, Ахмыл, мне зубы не заговаривай, – прошипел Кощей. – Девка где?! Только что здесь была!
Ахмыл Баженович происходил из древнего рода ведогоней, многие века оберегающих правителей Навьего царства. Нынешнего царя он еще на коленях качал, нрав его знал досконально. Но спросонья совершенно не мог понять, о чем идет речь:
– Какая девка, мой царь? Али позвать кого? Навку какую- нибудь или летавицу покрасивше кликнуть?
– Какая, к анчуткам, навка?! – не выдержал царь.
Постельничий тоскливо покосился на темное небо за окном, бросил сонный взгляд на пару одиноких, лениво горящих свечей, едва разгоняющих темноту в хоромах, и вздохнул:
– Так может, ежели никакая, так спать пойдем, мой царь? Мало ли что до криков петуха приблазнится?
Кощей зло сжал челюсти, смерил Ахмыла долгим взглядом, развернулся и, с силой хлопнув дверью, вернулся обратно в опочивальню.
Проклятую зазовку – соблазнительницу все равно уже не поймаешь, не узнаешь, какого лешего она пришла. Но ведь ночь не последняя… У нее не получилось сегодня, так, может, придет еще завтра. И тогда уже надо будет ее не отталкивать, а за руку ловить. А зазовка – она не царевна из Яви: заплечных дел мастера быстро выведают, по чьему наущению она явилась…
Постельничий проводил царя сонным взглядом и вновь повалился на лавку: спать хотелось все сильнее…
И никто не заметил, как из темного угла, куда не добирался свет от слабо дрожащих огоньков свечей, осторожно выползла небольшая тень на длинных тараканьих лапках и, сердито шипя, уползла в коридор…
***
Огненный