Пеший камикадзе. Книга первая. Захарий Калашников
протянул Аистову.
– А ты? – спросил полковник.
– А я обойдусь. Ну что, за Новый год? – сипло сказал он.
– За новый год, – полковник выпил и, осторожно выбрав кусок мяса из тарелки, отправил его в рот, смачно жуя и играя всеми мышцами на лице.
– Ген, давай ещё бутылку, – распорядился Кубриков.
– Я пас, – сказал полковник. – У меня будет к тебе дело, – обратился он к Кубрикову, – но о нём потом.
– Хорошо. Где искать, знаете.
– Конечно. Спасибо за мясо, – подмигнул он Бису. – Мясо – во! – показал большой палец вверх и ушёл.
– Ну, что? Еще одну несу?
– Неси, закуска есть, – сказал Бис. – И свистни Кулешова, он мяса просил.
– Чего я буду свистеть? Так схожу, отнесу.
– Ладно, – Бис передал четыре шампура Кривицкому. – Так сходи, отнеси, коль свистеть не умеешь.
– Не понял?
– Иди уже, не споткнись, – зарделся Кубриков, красными от винегрета зубами. – Кстати, чего мы здесь мёрзнем: мясо в тарелке, в палатке тепло.
– Идём.
Внутри разместились на табурете между двух офицерских кроватей.
– Товарищ капитан, а можно мясо попробовать? Мне не хватило? – подошёл рядовой Гриднев. Кубриков зыркнул на Биса, как на хозяина блюда.
– Хватай, – сказал Бис.
– А мне, товарищ старший лейтенант? – подоспел рядовой Сажин.
– Так, саранча, заканчивай! – сипло прикрикнул Кривицкий.
– И ты хватай, – кивнул Бис. – Три куска оставь… и хлеба. Остальное забери.
Собачье мясо тут же закончилось. Так и случилось, как сказал Гена: по семь булек на брата, по три на троих: тост за старый год, за новый и третий. После третьей, Толик утратил интерес к застолью и отправился на кровать.
– Егор, есть предложение, – вдруг тихо начал Кривицкий.
– Какое?
– Архиважное, – назвал его Геннадий. – Наведаться в медпункт.
– Зачем нам медпункт? – удивился Егор. – Ты разве болен?
– Дубина ты, – ласково сказал Гена. – Чтобы пойти в медпункт – не обязательно болеть. Идём, чтобы поздравить тамошних женщин с новым годом! И всё–такое…
– А! Ну, конечно, давай сходим, – вспыхнули радостью осоловелые глаза Егора, – раз дело важное.
Геннадий наклонился вперёд, заглянув меж собственных ног под кровать, пошарил руками в мешке, достал очередную бутылку и сунул за пазуху.
– Что смотришь? Идём, – поднялся он и, кивнув на чурбан, добавил. – Возьми полено.
– Это ещё зачем?
– Да, не думал, что всё так плохо… Похоже, я ошибся, Егор: ты не дубина, ты полено! Ну, ты подумай, кто ходит в гости в Новый год без подарка?
– Никто? – удивился своему ответу Егор.
– Правильно! – Кривицкий постучал по дереву. – Чурбан – он и подарок, и тепло. Поэтому я иду с тобой: я подарок, ну а ты… отвечаешь за тепло. В конце концов дедовщину в армии никто не отменял! – Егор растянул рот в туповатой улыбке – так Гена понял, что шутка была понята правильно. – Там же женщины. Думаешь, кто им дрова колит? – прихватил Генка второй чурбан. –