Образование. Историко-культурный феномен. Евгений Белозерцев
механизмов. Для такого контингента естественна и неотторжима высокая социальная активность, стремление оказывать влияние на социальные решения»[68].
В. М. Розин, размышляя о философии образования XXI в., соглашается с М. Бахтиным в том, что культура лежит на границах. «Это может означать, что внутри себя культура не осознается, лишь при взаимодействии, диалоге разных культур становятся видимыми и понятными принципы и особенности каждой отдельной культуры. Понимание чужой, а следовательно, и своей культуры – это активное отношение, а не только манифестирование и артикулирование своей культурной позиции и ценностей, но в не меньшей степени – высвобождение и создание условий для иной культурной позиции и ценностей. Для нашей темы это означает, что образованный человек является культурным и в том смысле, что он понимает и принимает иные культурные позиции и ценности, умеет пойти на диалог и компромисс, осознает ценность не только собственной независимости, но и чужой»[69].
Поиски ценностного обоснования гуманитарного образования в современном мире позволили сформулировать идеи, которые развиваются в концепции школы диалога культур под руководством B. С. Библера. Современные ученые стремятся по-новому понять сам смысл образования, в центре которого должно стать образование «человека национальной культуры», способного включаться в наличные формы деятельности и мышления, вступать в диалог с целью поиска различных культурных смыслов. Такое понимание требует изменения идеологии содержания образования, форм организации учебного процесса и методов преподавания. Основаниями для процесса образования человека являются философские, социально-этические, ценностные идеи, определенные антропологические и психолого-педагогические модели, гипотезы и концепции.
Что по этому поводу пишет В. С. Библер? В начале статьи он замечает, что в массовом сознании, но также в сознании научном, закрепилось понятие культуры как своеобразная целостность произведений искусства, философии, теории, нравственных поступков и, в каком-то смысле, явлений религии. Однако в XX в. в реальном бытии и осознании этого фундаментального понятия происходит странный сдвиг, даже преображение. Библер называет три признака такого сдвига, смещения.
Первый. В XX в. происходит отделение понятия культуры (как целого) от тех понятий, которые издавна совпадали с определениями культуры или «культурности», перечислялись через запятую, понимались почти как синонимы. Возникает какая-то пропасть между феноменами культуры и феноменами образования, просвещения, цивилизации.
«Человек образованный» или «человек просвещенный» – теперь понимаются не только как отличные друг от друга, но еще более отличные от определения «человек культурный». Как-то все по-разному идет и складывается в процессах образования и в процессах культуры.
Второй. Общение людей «по поводу» произведений культуры,
C. 40.