Возрождение полевых цветов. Микалея Смелтцер
и похуже, согласны? Я могла бы быть маньячкой, убийцей.
Тайер весело смеется.
– Думаю, большинство людей сравнили бы эту зависимость с наркоманией.
– Я не большинство людей.
Он наклоняет голову, не в силах скрыть улыбку.
– Это точно.
– Я очень устала, – объявляет мама. Я поспешно отставляю бутылку и бросаюсь к ней, но путь мне преграждает массивное тело Тайера.
– Хочешь лечь? – спрашиваю я из-за его спины и пытаюсь заглянуть за его широкие плечи, но это возможно, только если я встану на цыпочки и обопрусь на его руку.
– Думаю, это хорошая идея.
– Я ее провожу. – Тайер помогает моей маме подняться. Она идет сама, держась за его бок, но я знаю, что в случае необходимости он тут же ее подхватит.
Она устраивается на своей специальной кровати и устало закрывает глаза.
– Почему бы вам двоим чем-нибудь не заняться? Я буду спать.
– Зачем нам… – начинаю я, но Тайер меня перебивает:
– Отличная мысль, Элли. Ты поспи, а мы скоро вернемся. Позвони, если тебе что-то понадобится.
Еще немного, и из моих ушей повалит пар.
– Ты не можешь просто… – Он кладет руку мне на талию и уводит меня на кухню. – Я никуда с тобой не пойду! – рявкаю я.
– Почему нет? – возражает он и глупо ухмыляется. Больше всего на свете я ненавижу то, что его это забавляет. – Нам есть о чем поговорить.
Я расправляю плечи.
– Знаю, но я не хочу обсуждать это сейчас.
– У меня такое чувство, что тебе никогда не захочется это обсуждать. Почему бы нам просто не прокатиться?
– Моя мама…
– Убирайтесь отсюда и оставьте меня в покое! Мне нужно спокойно выспаться! – услышав наш спор, хрипло кричит она.
Я сердито смотрю на высокого мужчину напротив меня.
– Ладно, – бурчу я. – Поехали.
Он выходит первым, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не хлопнуть дверью. Единственное, что заставило меня принято его предложение – это требование мамы оставить ее в покое. Я знаю, что ее время ограничено, но даже не знаю, как бы я себя чувствовала на ее месте, если бы вокруг меня постоянно суетились люди. Ей нужно дать хоть немного побыть одной. Даже если я буду тревожиться до тошноты.
– Чтобы через полчаса я была здесь. – Я решительно указываю на парковку перед домой.
– Ладно. – Он идет спиной вперёд, засунув руки в карманы шорт-карго. – Тогда поторапливайся. У нас двадцать девять минут и… – он смотрит на наручные часы, – сорок восемь секунд.
В жизни не встречала более противного типа.
– Неужели ты всегда вел себя так вызывающе, а я была слишком глупа, чтобы это заметить?
Боль искажает его черты, но он быстро овладевает собой. Мне стыдно за свой комментарий. Но держать язык за зубами рядом с ним никак не получается.
Он открывает фургон, и в нос ударяет запах новенькой кожи. Я забираюсь внутрь, но он не сразу закрывает дверь.
– Ты ненавидишь меня, Салем? – Он явно не шутит. Он серьезен и волнуется.
Я