Враг на рейде. Юрий Иваниченко
ему: не оставлять сестры одной без присмотра – мужчина же все-таки. Хотя аналогичное наставление в отношении младшего братца было дадено и самой Варваре – старшая все-таки…
– Васька! – едва не подпрыгнула Варвара, беззащитно отстраняясь от тяжелого оклада иконы и отмахивая от лица черно-бело-золотое полотнище, но тут же наткнулась на заинтересованный взгляд «светского денди» и неодобрительный лорнет «классной дамы», не потерявшей и сейчас своеобразного «присутствия духа»: «Энтузиазм, мадемуазель, ничуть не отменяет приличий!»
Варя смутилась и даже разозлилась: «Ну да, не пропадет. Сам найдется. И вообще… Это он должен бы беспокоиться, как сестренка из этой палаты буйных выбираться станет», – поднялась девушка на носки, выглядывая поверх этакого «мельничного лотка» площади.
Точно кто-то встряхивал и подкидывал, сортируя, фетровые котелки и соломенные шляпы, самые разные дамские уборы с цветами и лентами газа, головы в самой разнообразной растительности или вовсе блестящие медью лысин…
Через минуту вопрос «как отсюда теперь выбраться?» показался ей вопросом жизни и смерти.
«Напрасной жизни и бессмысленной смерти… – про себя уточнила Варвара, отчаянно работая локтями, только чтобы устоять на ногах. Толпа подалась назад, будто подчинившись наконец нестройному хору полицейских свистков и окриков, закружила и завертелась, потянулась в сторону Александровского сада. На остановку автобуса, что ли? – Это сколько же их понадобится, хоть и с империалами, чтобы развести такую орду. Немыслимо!»
Площадь сделалась тесной и шумной, как театральный гардероб, – отчего-то именно такое сравнение пришло в голову, – такая особая, по-своему праздничная давка, где все и все еще на одном дыхании, все еще зачумлено общим впечатлением спектакля и не разрознено частным желанием или недовольством. Еще не вспомнились домашние заботы – вовремя ли дала бонна микстуру детям, не прозевал ли пьянчужка-дворник молочника, приготовлено ли горничной платье на завтрашний выход?.. Вспомнилось и ей: «Все ли сложено в дорожный баул, что может пригодиться в поезде?»
Потолкавшись еще немного против течения, только чтоб убедиться, что не то что брата, своей собственной тени тут не высмотреть, Варвара решила:
«Вот есть сейчас время искать! – Она капризно закусила пухлую нижнюю губку. – Да и где теперь? Мало ли что взбредет в голову, где порядка не прибавилось и за год казарменной жизни?»
Гардемарин-то, по правде сказать, мальчишка совсем. Даром что у недавнего гимназиста на плечах уже год как черные погоны Отдельных гардемаринских классов, а впереди первое практическое плавание. Шмыгнул куда-то, должно быть, промеж смазных сапог и яловых, чтобы ввечеру, за чаем, быть всему самым достоверным свидетелем, размахивая сахарными щипцами и расплескивая чай на белую крахмальную скатерть.
– …Я потом по Большой и на Исаакиев! Там народу! Все к германскому посольству ринулись, разнесли в щепы! Из окон повыкидывали все до железных