Конспекты на дорогах к пьедесталу. Елена Поддубская
наш хозяин в июле отдыхает в Ялте. А через пару дней я сам уеду. Так что…». Володя поправил сумку на плече и свернул в одну из улочек на противоположной стороне. Пройдя минут пятнадцать среди сосен и елей, густо росших в этой части посёлка, он остановился у ворот. За высоким деревянным забором стоял дом с конусообразной, тёмной от времени крышей, деревянными ставнями, бревенчатыми стенами, проконопаченными паклей. Он был похож на маленькую избушку из сказки и утопал в листве деревьев. Не успел юноша взяться за железное кольцо калитки, как она открылась вовнутрь.
– О! Привет, Витёк, – обрадовался он аспиранту Кранчевскому. Последний раз ребята, проживающие на даче вместе, виделись три дня назад. Виктор пропадал на кафедре, писал кандидатскую диссертацию, Володя после обеда уезжал в Москву на тренировки, откуда возвращался ближе к ночи. В распоряжении легкоатлетов в Малаховке стоял зал штанги, модернизированный ректором – бывшим тяжелоатлетом, и природа. А вот технические тренировки приходилось проводить в столице. Стадион Северного спортивного ядра «Лужников», служивший во время Олимпиады в Москве разминочным полем, был отдан в пользование спортсменам разных обществ. Тренироваться на нём читалось большим везением. Новый тартан, казалось, ещё пах краской. Спортивные секторы и их экипировка выглядели как игрушки. Радовали и новые раздевалки с несколькими душевыми кабинами. В уютном буфете можно было купить закупленные для Игр и за год не распроданные «Кока-колу» и соки марки «Марли», непривычно красочные, незнакомые на вкус. Но самым главным был дух XXII Олимпиады: ещё недавно по этим дорожкам бегали те, кто потом стали чемпионами. Однако и он не помогал двадцатилетнему спринтеру Стальнову «выбежать» из десяти шестидесяти четырёх, времени, по которому на дистанции сто метров присуждался разряд мастера спорта. Неоднократный олимпийский чемпион и рекордсмен СССР Валерий Борзов впервые выиграл чемпионат Европы в возрасте девятнадцати лет, его рекорд на «сотке» в десять секунд и семь сотых казался многим не то что недосягаемым, а даже нереальным. Вопреки бытующему мнению, что залог победы – десять процентов таланта, а остальное – трудолюбие, в спорте без особых физических данных делать было нечего. Успехи чернокожих спортсменов, пластичных, взрывных и неудержимых, рождали мнения о том, что у них другая физиология. И эти домыслы были небезосновательными. Как каждый по-своему переносит боль, так и адаптацию к нагрузкам можно считать сугубо индивидуальной. Кто-то после тренировки был способен петь под душем, а кому-то – хоть вой от усталости. Иные могли вечером пойти на дискотеку, протанцевать до утра, а в семь, не дрогнув ни единой мышцей, выйти на зарядку. С возрастом нагрузки переносились всё хуже и хуже, и четыре часа дороги Стальнова – от Малаховки до «Лужников» и обратно – выматывали его не меньше самой тренировки. Похоже, эта усталость была заметной.
– Здорово, Стан. Ты чего такой пожухший? Никак в Москве ночевал? – спросил Виктор.
– Вот именно: в Москве и никак, – Володя несколько раз дёрнул за железное кольцо калитки.
– У